говорил на непонятном языке. Нет, орал, и так громко, что уши заложило.
Зрение вернулось, но при свете чадящего факела почти ничего не было видно. Контуры размыты во тьме. А кричащее существо в окружающей его дымке казалось демоном ада.
«Почему оно орёт? Из лежачего положения не разглядеть…»
Вот слева проявилась сырая каменная стена, и мир стал реальным.
От намерения пошевелиться боль прострелила по телу, а в глазах запрыгали тёмные пятна. Сдержав готовый вырваться стон, он перевёл дыхание и расслабился. Но слёзы, обжигая кожу, проложили дорожки по щекам.
Возможно, снова уснул, и при следующем пробуждении боль уже не так донимала.
Вокруг всё то же: дымящий факел и неясные тени. За оравшим существом проступила ещё одна стена. По ней ручейками струилась вода. Грузный незнакомец с хоботом и крохотными глазками что-то жрал, громко чавкая. Голод сразу дал о себе знать. А за ним вновь подкатила боль.
Кто-то склонился над лицом.
«Неужели заметили, что я очнулся? Хорошо это или плохо?»
Тень незнакомца обрела контуры. Нечто среднее между гуманоидом и жабой вытаращилось огромными глазищами.
«Ну и урод. А может, это галлюцинация?»
Но чудовище оказалось реальным. Издав хриплый рёв, оно чем-то огрело едва живого незнакомца. А затем удары посыпались градом, и опять боль наполнила тело.
«За что меня бьют?»
Но память молчала. А потом наступила тьма.
* * *
Снова пробуждение.
«Надо быть умнее, – возникла мысль. – Нельзя показывать, что очнулся – опять побьют. Но какой же здесь тошнотворный запах… Даже хуже, чем в прошлый раз».
Спазмы в желудке вызвали рвоту, а глаза заслезились от едкого зловония.
«Мерзко. Ну почему никаких воспоминаний, объясняющих моё положение? Кто я? Почему здесь?»
Ответа не было. Зато ничего не давило. Тело будто плавало в вязкой жидкости. Неожиданно свет пронзил тьму. Это в потолке открылся люк. Одного взгляда хватило, чтобы ужаснуться.
«Вот настоящий ад. Сюда в яму скидывают трупы. Здесь они разлагаются в едкой жидкости, источающей невыносимый смрад. Вон ещё один полетел вниз…»
Ударившись о жижу, тело подняло фонтан брызг и небольшую волну. От невыносимого зловония перехватило горло. А люк закрылся, и мир вновь погрузился во тьму.
Казалось, дыхание не восстановится. Даже ртом невозможно было вдохнуть.
«Это конец, – пронеслось в голове. – Из царства мёртвых не сбежать».
Воскресший прощался с жизнью, когда внутренний клапан расслабился и лёгкие вобрали порцию мерзкой вони. Это дало небольшую отсрочку душе, теплившейся в обречённом теле.
За те мгновения, когда в адскую яму пролился свет, оживший мертвец смог разглядеть лестницу.
«Вот бы
