писала в блокнот, постоянно что-то отмечая, фиксируя название каждого мимо промелькнувшего населённого пункта и проч. Но мне было восемнадцать! Я и врачом-то быть не особо хотела, о писательстве (как стигме шизофрении по версии моей матушки) и речи ещё не шло. И всё вокруг было неизбывно прекрасно! Даже дорожные щиты на трёх языках. На каждом щите – надпись про одно и то же. Но на трёх языках. На русском. На грузинском. И на абхазском. На каждом из щитов было перечёркнуто ровно две надписи. Первая сверху и вторая сверху. Или первая сверху и третья сверху.
– А что это так? – радостным щенком любопытничала я.
– Так конфликт у них, – кивнул мой свёкор на шофёра и кока.
– У них? – удивилась я, пристальней глянув на пожилого шофёра и молодого кока.
– Ну да. Потому, где грузинская территория – там абхазский язык вымаран. А где абхазская – грузинский.
– А русский почему везде зачёркнут?
– А потому что глупые люди, да?! – С нарочито-игровым грузинским акцентом сказал шофёр.
– Дикий народ. Горцы! – Совсем без акцента поддакнул шофёру кок. По-русски.
Тут меня и понесло на исторические лекции. Некоторый период своей жизни я готовилась поступать на тот факультет университета, где профильной дисциплиной была история. Потому что по восьмой класс включительно я хотела быть Шлиманом.
– Лавочником что ли? – иронично вскидывала бровушку моя маман.
– Надо же! – присвистнул шофёр, внимательно прослушав про Багратидов. – А теперь как раз Грузия хочет из империи. А «лезгины» не хотят из империи. Хотят из Грузии. А как тут разделишь? Какая автономия? Как можно ликвидировать то, чего нет? – немного грустно сказал он, уже безо всякого акцента. И глубоко вздохнул. И они на каком-то из языков перекинулись с коком.
Дело было в августе 1989 года. Интересующимся юным можно набрать в поисковике «грузино-абхазский конфликт, 16 июля 1989 года».
– Давайте только без политики, мужики! – Сказал мой свёкор и нервно нацепил белую фуражку, которую снял, сев в «Волгу».
– Сами не хотим, да?! – ответил кок, снова натянув на свою русскую речь залихватский акцент.
И дальше политики не было. Вообще!
«Волга», покружляв несколько часов горами-долинами привезла нас в село, к шикарному двухэтажному дому. Он был самым обыкновенным с виду. Но сразу становилось понятно, что он сказочный, чудесный и, главное – добрый. На огороде колосилась невероятных размеров кукуруза. В два моих роста – а я совсем не гном. Огромные початки. Почти белые. С деревьев свисали какие-то диковинные плоды.
– Что это? – спросила я у первого мужа.
– Инжир. – Он сорвал толстую синевато-зеленоватую
