или браслеты использовались только для магов, вина которых пока еще не доказана.
Но тут в горах было слишком много этого камня. Изредка попадались редкие вкрапления других пород, которые экранировали действие черного, но этого было мало, чтобы эльф мог чувствовать себя комфортно. Василиски и эльфы относились к полностью магическим созданиям и, находясь в Черных горах, не просто теряли свой магический резерв, а постепенно лишались большей части сил, поэтому Амран и Лоран взяли на себя обязанности по устройству лагеря, пока они с Уорном отдыхали.
Кроме Раинеля и его побратимов, отряд состоял еще из шести разумных: четыре человека, из них два мага-портальщика, Горас и Соринин, два воина – братья-близнецы Дидлау – и два келрита с непроизносимыми именами. К сожалению, предположение Амрана о том, что сегодня вечером они будут в долине, не подтвердилось, но большая часть пути осталась позади. Если дальше нет сильных завалов, то добраться до храма они должны уже завтра.
На небольшой стоянке никто не суетился: братья отправились в дозор, два портальщика в дальней части грота наковыряли местного камня и увлеченно переговаривались, один из келритов точил меч, второй перебирал наконечники для стрел, Лоран с Амраном занимались ужином, а Раинель и Уорн отдыхали.
Раинель закрыл глаза и ненадолго провалился в сон. Разбудил его Лоран, сунув под нос миску с похлебкой и отвар из трав. Есть эльфу не хотелось, но он понимал, что нужно. Сил завтра потребуется много. Конечно, Раин слышал про Черные горы, но одно дело слышать, другое – на собственной шкуре понять, что это такое. Всего после четырнадцати часов под землей он чувствовал себя так, как будто шел несколько суток без сна и отдыха.
Тем временем келриты быстро закончили вечернюю трапезу, завернулись в спальные одеяла и негромко засопели. Амран отнес ужин дозорным, портальщики проглотили еду, кажется даже не чуя вкуса, и снова ушли в дальний угол. Похоже, они и какие-то эксперименты стали проводить с отколупнутыми от стен грота камушками, а Раинель все ел, с трудом запихивая в себя каждую ложку похлебки.
– Что, все так плохо? – заботливо поинтересовался Амран.
– Все очень вкусно, правда, но аппетита нет совсем.
– Да ты вообще плохо ешь! – продолжил побратим, а эльф улыбнулся – забавно было слышать такие знакомые мамины интонации в гулком голосе здоровяка. – Давай я тебе отвар согрею, а то остыл совсем.
Не дожидаясь ответа, Амран забрал кружку у Раинеля и поставил на горелку. Эльф вспомнил, как первый раз пришел на отбор, не рассчитывая попасть в избранники богини, как был обрадован, когда жрецы назвали его имя, и с каким ужасом смотрел на своих будущих побратимов, особенно на огромного даже по меркам своей расы келрита. Высокий рост, мощный торс и руки, глубоко посаженные, слегка прищуренные глаза и двуручный меч, с которым Амран не расставался – именно под такой внешностью сложно было заподозрить добрый нрав и острый ум. Эльф доел похлебку и, приняв кружку с отваром
