и совет поставить в известность, – предложил Раинель, – а дальше пусть они сами решают, что делать со жрецами.
– Что ж, если это все, то давайте разбегаться, – предложил некромант, – я иду спать. Уорн, если ты надумаешь прыгать в Ренивер, то захвати меня тоже.
***
Проснулась с чувством ужасного дискомфорта: тело горело, кости ломило, голова раскалывалась на части, в горле пересохло. Такое впечатление, что я сильно простудилась: температура, слабость, ломота в суставах, головная боль – все это присутствовало в полном объеме. В общем, приятного мало.
– Пить, – простонала я, еще не до конца очнувшись, и удивленно воззрилась на протянутую мне кружку. Поразило меня то, что из кружки торчала загнутая соломинка из неизвестного мне материала, явно не пластмассовая, но соломинка! Вот тебе и средневековье, с соломинкой, газовой конфоркой и радиосвязью!
Уже всасывая слегка кисловатую жидкость, я, наконец, обратила внимание на руку, которая эту кружку держала. Крепкие длинные пальцы, большая, явно мужская рука, но без волос. Подняв глаза, я наткнулась на внимательный взгляд Конана-варвара. Такое впечатление, что он готов залезть мне в голову и прочесть все мысли. Надеюсь, у них нет каких-нибудь магов-мозгопотрошителей.
Я отвернулась от пронизывающего взгляда здоровяка и осмотрела комнату, где лежала. Ну что сказать? Шикарные у меня апартаменты, оказывается. Совсем не похожи на камеру заключения: никакой мрачности, никаких решеток на окнах. Наоборот, широкая кровать, где три меня поместятся, зеленые шторки на большом окне слева, напротив кровати столик с тумбочкой, чуть дальше раздвижной шкаф с резными рисунками на створках. Вся комната в зелено-коричневых тонах, светлая, просторная, а главное, чувствуется запах чего-то свежего, в общем, вполне себе уютно.
Справа от кровати стоял стул, на котором умостился Конан-варвар, в руках здоровяк держал обшарпанную книжицу. Чуть дальше располагался небольшой столик, заставленный едой и напитками. От Конана не укрылся мой осмотр:
– Ну как? Нравится?
Все же голос у него необычный и красивый, особенно когда он говорит так мягко и вкрадчиво и как бы внутренне улыбаясь.
– Нравится, – я кивнула и вновь окинула взглядом комнату. – Не ожидала такого. Думала, очнусь на тюфяке в подвале, решетки на окнах, запах плесени, удобства в углу. К слову, насчет удобств, где у вас тут такое?
Я оглянулась на Конана, ожидая ответа, но он выглядел как экзотическая глубоководная рыба, вытащенная на берег: выпученные глаза и беззвучно открывающийся рот. Что я такого сказала? Может, тут у них нельзя про туалет говорить? Ладно, придется самой искать.
Заглянув под одеяло и увидев, что на мне длинный серый балахон а-ля средневековая ночнушка, я решила, что будет вполне прилично пойти искать туалет в этом одеянии. Тем более все «чапаевцы» мое тело видели голым, когда оно на алтаре лежало, стесняться нечего. Слезать с кровати со стороны Конана-варвара я не решилась, неадекватный
