я обманываю, – укорил он сам себя. – Сколько рыбачил с этим Петром, столько и собачились, то из-за места, то из-за того, что он постоянно клянчил насадку. Хоть раз бы рыбой рассчитался. Куркуль деревенский.
Пётр отошёл метров на пятьдесят и исчез в кустах. Вскоре над ними показались замахивающиеся удочки. Николай облегчённо выдохнул и пожелал ему хорошей рыбалки, только бы он не лез к нему со своими проблемами.
Вода в котелке закипела. Николай поднял крышку, вывалил в него содержимое одной банки тушёнки и засыпал грамм триста гречки. Проверил на соль, чуть досолил и засел в телефон, ожидая приготовления пищи. На природе аппетит всегда усиливался.
За четыре года на озере появилась нормальная связь, и даже интернет. Николай отписался жене про улов и про гречку, вскользь упомянув ещё одного рыбака.
– Только не бухай, пожалуйста, – попросила супруга.
– С этим куркулём ни за что, – ответил Николай.
Вынул из своего рюкзака чекушку вишнёвой настойки и налил в кружку половину содержимого бутылки. Этот момент он тоже несколько раз представлял перед поездкой, как выпьет настойку в качестве аперитива, а потом плотно перекусит и снова сядет за удочки, убаюкиваемый всплесками воды о берег и монотонной рябью на её поверхности.
– Николай? – раздался в спину голос Петра.
Николай чуть не поперхнулся собственной настойкой.
– Чего тебе? – Он обернулся, прикрыв рот рукой.
– Там в воде какая-то хрень лежит. Крючок зацепился, подумал, коряга. Полез отцепить, а там металл. Похоже, что кто-то притопил машину и, скорее всего, с людьми. Помнишь, несколько лет назад парочку искали, так и не нашли. Наверное, они. – На лице рыбака читался отчётливый испуг и растерянность.
– Вот ты везучий. – Николай незаметно подсунул чекушку под клеёнку, используемую в качестве стола. – Идём посмотрим.
Он смело направился к месту, где обосновался Пётр. Рыбак потрусил за ним.
– Слушай, а если мы заявим, то на нас не подумают? – поинтересовался он. – Менты всё равно этот случай в висяки записали, а тут мы. Повяжут, сфабрикуют и посадят. Может, ну её, лежала в воде несколько лет и ещё полежит.
– А если бы это были твои дети? – спросил Николай. – Тебе всё равно было бы, что они лежат неупокоенные?
– Ты чего такое говоришь, Колян? Конечно же, не всё равно, но если тебя посадят, тебе от этого легче станет?
– Не посадят, – буркнул Николай. – Показывай где.
– Вон там, метров десять от берега. Там глубина уже по пояс, надо раздеваться.
– Раз надо, значит разденемся. – Николай скинул сапоги, затем и брюки. – Что за машина, не определил?
– Нет, ты что. Как только понял, что это железо, а не дерево, решил не оставлять следов. Мало ли что, – завуалировал Пётр свою трусость.
Николай зашёл в прохладную воду по колено. Остановился, чтобы кожа привыкла к температуре, и прошёл дальше, пока не наступил на инородное тело. Даже ногой он сразу определил,
