вид, что радостно хлопаю в ладоши. Его милость консул Верховного Совета недоверчиво сощурился. Как он правильно заметил, он был моим ментором. И не только чувствовал страхи, но и улавливал ход мыслей, чутко слышал изменения настроения. Он знал меня наизусть. Как свои пять почерневших от кровавой магии пальцев. Поэтому отлично понял, что на самом деле я вовсе не рада.
– Но? – ожидаемо спросил он.
– Но кем я буду… – голос сорвался и стал высоким, совсем детским. – …для тебя?
– Как и всегда, – пожал он плечами так просто, будто прекрасно знал ответ. – Моей мейлори.
От этих двух слов, всегда желанных и таких ласковых, я словно сорвалась с цепи. Теперь они были как пощёчина, как злобный крик в пылу ссоры: «Знай своё место!» Секунду назад я была готова терзать его укусами и поцелуями, сейчас же – хотела убить.
Я резко отвернулась, прошлась до пыточного ложа и ухватилась за ремень – костяшки пальцев побелели.
– Как они умирают? На этом орудии пыток? – зло выплюнула я так, будто это были слова оскорбления.
Он ответил не сразу. Кажется, Чёрный Консул был в замешательстве. Я даже оглянулась – не ушёл ли? Не ушёл. Ментор сидел на краю стола и, сложив руки на груди, внимательно наблюдал за мной.
– По-разному, – сказал он. – Чаще всего тело преступника заранее пристегивают ремнями – от щиколоток до лба, чтобы посетивший темницу стязатель легко и быстро перерезал глотку. Между собой стязатели зовут это «кокон». Первые «коконы» были изготовлены при Дормунде Иверийском. Из-за нехватки стязателей в то время Дормунд создал целый штат палачей, чтобы пытать изменников. Искал брата, – ментор прервался, давая мне возможность осмыслить сказанное. – По слухам, Гнездо и наличие в нём привратника Безумный король держал в тайне даже от Верховного Совета. Он создал более десятка тайных порталов, чтобы никто не мог проследить за его перемещениями… Кто знает, сколько подобных мест ещё разбросано по Квертинду. Но это было давно. Сейчас палачей здесь нет, а стязатели не любят занимать их место. Убийство для стязателя – служебная необходимость. Поэтому они так редко спускаются в Гнездо. Намного приятнее приносить жертвы Толмунду в бою, в схватке или даже просто в любой другой темнице Квертинда. Так есть хотя бы иллюзия шанса. А «кокон» – на крайний случай, когда ты торопишься или ранен. Вскрывать его… неприятно. Слишком беззащитными выглядят жертвы. И это не всегда мужчины.
– Вскрывать кокон, – сморщилась я от отвратительного названия и… вдруг замерла.
Безумный смешок вырвался сам собой. Дикая, отчаянная и совершенно бестолковая идея стрелой пронзила голову.
Мы были в самом ужасном месте Квертинда, нас окружала аура смерти, и, возможно, кто-то прямо сейчас ступал на дорогу Толмунда в соседней темнице. Мне стоило леденеть от ужаса, но… вместо этого я ощущала волнительный трепет. Присутствие ментора действовало, как кровавая магия: придавало азарта, будило тайные желания. Мне захотелось, чтобы он подошёл ближе,
