являлась участницей этого жуткого ритуала.
А это был именно ритуал. Верзила наконец швырнул свою пленницу в угол. На большую дверь, расположенную под углом и закрывающую что-то типа угольной шахты. Кристина не слышала всех слов девушки, но ясно, что ничего веселого она не говорит. Доносились только обрывки причитаний. Обычное, про не убивайте, пощадите, я сделаю все, что угодно. “Обычные причитания, да уж…” – Кристина удивилась, откуда в ней вдруг столько хладнокровия и цинизма. Она, конечно, не из сентиментальных, но все же.
Мужчина же и не думал прислушиваться к лепету жертвы. Он сунул руку за пазуху и резким движением явил свету нож, сопровождая это громогласным возгласом на непонятном языке. Впрочем, ножом это можно назвать чисто формально. Широкое и, судя по всему, довольно толстое лезвие сантиметров тридцать длиной, сделано явно не из металла, и утыканное чем-то треугольным, невольно наводящим на мысль об акульих зубах. Нечто такого рода можно, наверное, увидеть у каких-нибудь шаманов диких племен. Но никак не в центре современного города.
Девушка, увидев это омерзительное орудие и догадавшись, к кому оно будет вскорости применено, заорала, что было мочи! Верзила же не обратил на это ни малейшего внимания. Он буквально рухнул перед ней на колени. Но не из почтения, а чтобы было удобнее быстро нанести два размашистых удара крест-накрест, превращая лицо несчастной в кровавое месиво. На этот раз она заорала еще громче, но уже от безумной боли – “зубы” на ноже не резали плоть, а рвали, причиняя немыслимые страдания и оставляя раны, обильно орошающие кровью округу.
Мужчина воздел клинок к небу и пробормотал что-то типа “напитайся ее красотой!”. И обрушил зубастое лезвие на лоб девушки, разрывая ее лицо сверху вниз строго по центру. Ответом ему стал лишь булькающий всхлип – она еще в сознании, но сил кричать уже нет. Потом последовала еще пара горизонтальных разрезов (хотя, что там еще резать?!) и нож вернулся восвояси, предварительно будучи отерт от крови с величайшим почтением. И настал черед петли.
Все это Кристина засняла на видео, насколько позволила ситуация и техника. Сама она за малым, что не полностью остолбенела от ужаса, поэтому руки не дрожали и в паре моментов она даже механически двигала камеру и меняла степень увеличения, будто бы стараясь поймать ракурс поудачнее. Спроси ее кто-нибудь, зачем она это делает, ответа бы не последовало. Может, на фоне стресса включились привычки телефонного фотографа, может, еще что-то. Кто знает…
И так уж вышло, что момент накидывания петли на шею жертвы Кристина засняла крупным планом, а потом поймала взгляд изувеченной, но все еще живой, девушки и на несколько секунд, что называется, залипла. Поэтому не заметила, что убийца осмотрелся по сторонам и не найдя ничего, что можно было бы приспособить в качестве виселицы, вздохнул, всплеснул руками и наконец встал с колен.
Он перепроверил петлю, намотал веревку на руку, развернулся, закинул на плечо
