на его обнаженную грудь. Хотя посмотреть там было на что.
Широкая, как и плечи, драконья такая, по-мужски сильная…
Р-р-р-р! Тьеррина, ты о чем вообще думаешь?
Ссадины сверху закончились, и на ребрах тоже, осталась последняя. И вот здесь меня посетил этический момент. С одной стороны, я действовала как целитель (я все-таки тоже отучилась в этой Академии), с другой я была секретарем. Если как целитель я имела право смотреть на… гм-м-м, задницу ректора, то как секретарь – точно нет. Не считая того, что и целителя, и секретаря, объединяла одна маленькая Тьерриночка, которая покраснела при одной только этой мысли, и которая не далее как несколько минут назад залипала на его мощную грудь.
А что, если у него инфекция какая-то попадет через эту последнюю ссадину, если ее не обработать?
Я сглотнула, представив, как касаюсь Артуана ниже пояса, и мне стало еще жарче, я как будто жидкого пламени глотнула. Именно этот момент и выбрала машинка, чтобы заглянуть в кабинет:
– В чем проблема?
– У него ссадина на… – Я указала глазами. – А у меня дилемма.
– Какая?
– Как целитель, я должна ее обработать…
– Как целитель, ха! – Лязгнул клавишами артефакт. – Так и скажи, что хочешь попялиться на его зад!
Очевидно, взгляд у меня стал ну очень говорящий, потому что машинка бодро ускакала обратно в приемную, а я, вдохнув, выдохнув, осторожно потянула край простынки, мысленно повторяя: «Я целитель, я целитель, я целитель». Придумает же, а! Что я хочу пялиться на задницу Артуана! Делать мне больше нечего!
– Не хочу! – выдала я, и в этот момент ректор открыл глаза.
Моя рука замерла на его бедре. Там, где косточка.
– Чего вы не хотите? – поинтересовался дракон.
– Пялиться на вашу задницу, – непроизвольно выдала я.
Зря. Что-то в моих словах ректору не понравилось!
– Так не пяльтесь! – прорычал он и сел так резко, что снес все зелья вместе с подносом, тампонами и остатками чистой воды.
Я отскочила.
Простыня поползла вниз. Я не успела зажмуриться, а дальше все было как в тумане. Потому что сначала я увидела ректорский живот, а потом – драконий… в общем, то, чем он драконят делает. Почему-то в полной боевой готовности.
Для меня это стало открытием. В целом. И по размерам. И вообще.
Для него, кажется, тоже, потому что Артуан посмотрел на меня примерно так, как я недавно смотрела на машинку.
– Я не специально, – честно сказала я. – И потом, вы меня видели почти голой, так что все справедливо.
Вот кто меня за язык тянул? По кабинету пронеслось драконье рычание: такое, угрожающее, предвестник оборота. Он точно магически истощенный?
– Я просто ваши ссадины обрабатывала! – поспешно сказала я.
– Вон! – коротко произнес ректор, и вот тут
