дела. Или как Лекс и его подруга-ведьма пытались спасти мир от нашествия призраков. Столько прожито, столько пережито, столько потеряно… и ради чего? Ради этих людей, а они… Вон, тычут пистолетом в лицо и ругаются громко. Лекс тяжело вздохнул.
– Всегда есть выбор, путь, всегда есть шанс решить все мирно. Только подумай, ваш мир начался с Каина и Авеля, с убийцы брата. Как бы могло все измениться, если бы мир начался с человека, который никогда бы не убил? Ты говоришь о борьбе с монстрами, так? Чингисхан, Гитлер, Наполеон, Калигула… они тоже с монстрами сражались? Джек Потрошитель, Чикатило, Эйч Эйч Холмс, они тоже за выживание боролись? Вы, люди, страшнее любых монстров, но если кто-то убивает людей, то он убийца, а если существ, то герой. Двойные стандарты… – злость бурлила внутри обоих, но каждый старался сдержаться.
– Я же не говорю, что мы все здесь ангелы. Но кто дал право судить нас? Разве мало в мире существ, которые намного хуже нас? Но их жалеют, а мы, видишь ли… – Ангелина замолчала, подбирая слова и никак не находила их. Злость, нарастала, закипала внутри, готовая вылиться на этого мужчину, который еще ничего плохого не сделал. Просто довел до состояния, когда Ангелина вышла из себя. Очень сильно вышла из себя. Стекло неподалеку странно затрещало, но за своей злостью охотница ничего не замечала, утратила бдительность. Да она даже охранника сейчас не заметила бы, – Просто не стоит удивляться, что, после постоянных попыток нас убить, вам в лицо тоже может целиться оружие.
Ну неужели он не понимает ее? Что за привычка судить только с одной, со своей стороны? Да она сама бы пол жизни, как не больше, отдала бы за возможность жить нормально, как все. Без оружия и постоянной опасности. Выгуливать по утрам собаку, отучиться в колледже, выйти замуж за какого-нибудь офисного работника, по выходным устраивать мирные барбекю, родить ребенка, или пару, и походить на какую-нибудь милую мамашу, которая ничего опаснее кухонного ножа в руках не держала. Но судьба… Судьба распорядилась иначе. Да, она могла поступить, как ее сестра Белль. Отказаться от всего, ничего не видеть и свято верить в то, что все мистическое – сказка родителей. Но ведь Ангелина видела… Она знала, что может прятаться в темноте, и простой верой, что это все сказка, не спасешься.
– Я понимаю, страх перед тем, что отличается от тебя, присущ вашему виду. Взять хотя бы детей. Стоит кому-то в классе выделиться, как его стремятся затоптать. Что уж говорить про взрослых с вашими танками и ядерным оружием. Ты хочешь знать почему я осуждаю тебя? – мужчина резко дернулся навстречу охотнице, схватил ее за руку, с силой притягивая к себе и шепча на ухо совершенно непонятные слова.
Весь мир ушел из-под ног, превращаясь в грубые облака странного сиреневого цвета. Ноги еще чувствовали опору, но видно не было ничего. Казалось, Лина потеряла сознание, и только крепкая рука, которая только еще сильнее сжимала руку девушки, напоминала
