тем, как она непринужденно подтрунивает над собой. Черный юмор и все такое. Однако я все равно поддразниваю ее.
Нова
Увольняй-ка своего мозгоправа и приходи ко мне, я уверен, что смогу проработать твои проблемы просто великолепно, помогу расслабить напряженные мышцы…
Угрюмка
Как хорошо, что у меня для этого есть Гарольд!
Гарольд? Кто такой, мать его, этот Гарольд? Внутри меня закипает ревность. Знаю, это смешно, ведь я даже не знаю, как выглядит эта девушка, но все равно возомнил, что она моя.
Нова
Гарольд звучит как полный отстой. Где он живет? Хотелось бы навестить его, ну, знаешь, чтобы совершить абсолютно не относящееся к ревности убийство.
Я бросаю телефон на стол как раз в тот момент, когда мама приносит мне завтрак, и я с благодарностью беру его.
– Спасибо, мам.
– Не за что, сынок, – она садится напротив, не сводя с меня глаз, и добавляет – Так кто эта девушка?
– Девушка? – спрашиваю я, изображая замешательство. – Какая девушка?
Как только я произношу эти слова, экран телефона, лежащего на столе между нами, снова загорается, и мама ухмыляется. Я набиваю рот блинчиками. Затем протягиваю руку, чтобы взять телефон и прочитать сообщение, и понимаю, что это была ошибка.
Угрюмка
Гарольд живет со мной.
*Прикрепленное сообщение*
Я давлюсь блинчиком, когда смотрю на длинный, гладкий, синий фаллоимитатор, заполонивший собой весь экран. Мама внимательно смотрит на меня, и я так резко бросаю телефон, что не уверен, как мне удается не разбить чертов экран. Клянусь, когда она с удивлением пялится на меня, мои щеки адски горят. Тогда я открываю свой секрет маме.
– Я не знаю, кто она такая. Она по ошибке отправила мне сообщение, ошиблась номером, а потом это превратилось в знакомство без имен, и вот прошло уже пару недель, и мы переписываемся каждый день, – произношу я, не переводя дыхания, и к тому времени, как заканчиваю, мама все еще смотрит на меня, ухмыляясь.
– О, какая загадочная. Она красивая? – ее глаза светятся интересом.
– Ее сиськи – да, – отвечаю я, не задумываясь.
Она тут же бьет меня кухонным полотенцем.
– Приличия, Нова. Господи, я учила тебя лучшему поведению.
Я поднимаю руки, притворяясь, будто сдаюсь, но все равно вижу улыбку в уголках ее губ.
– Прости! Я просто не видел ее лица, мы согласились на анонимность и начали общаться. Я не ожидал, что все это пойдет дальше одной ночи, но, кажется, мы вроде как поладили.
Я пытаюсь объяснить все это так, чтобы звучало как причинно-следственная связь, но даже для меня это звучит как чушь собачья. Я с нетерпением жду этих сообщений от Угрюмки каждый день.
– О, так она тебе нравится, – радостно заявляет мама. – Мой малыш вырос и влюбился!
У нее начинают слезиться глаза, и мне приходится быстро ее успокоить, пока она не слишком увлеклась.
– Эй-эй, никаких
