style="font-size:15px;"> – Нет. Мы же договорились. Её нельзя упускать из виду. – Кристиан готовился к этому разговору.
– По идее, после работы я должен отдыхать. – Алекс замолчал, увидев, как ассистент грозит в камеру кулаком.
– Не по интеркому. Это раз. Во-вторых, нет, нет и ещё раз нет. Вспомни, когда они с сыном пять лет назад лежали в больнице. – Аргумент был весомым.
– Увлёкся на допросе, бывает, – отмахнулся Холодов.
– Разбил голову свидетелю, – уточнил его собеседник.
– Потому что он наблюдал, а не помогал жертве. Он так мерзко хихикал от удовольствия и в допросной тоже хрюкнул. – Алексу самому было интересно, чего он тогда так разгневался.
– Скажи спасибо, Лесной уверен, что ты давно с катушек слетел, замял происшествие. Но ты же за неделю умудрился со ста баллов по шкале пофигизма переместиться на миллион по оси раздражения. По поводу и без. Марина тебя успокаивает. И не спорь. – Синий явно хотел закончить этот разговор.
– Я сплю в одном доме с психованной алкоголичкой, которая держит ножи под подушкой, – признался наконец-то Алекс.
– Спальни у вас разные. Подопри вечером дверь креслом. В целом я её понимаю и не осуждаю. – Сочувствия Кристиан не проявил. – Её зовут Марина. А сына – Николай. Твоего сына.
– Да. – Алекс знал, что будет бубнить эти два имени несколько минут, пока не зайдёт в дом. Потом забудет. Но один раз всё же успеет произнести.
– Хорошо. На связи. Спасибо.
– Не за что, – автоматически ответил Алекс.
– Нет, мне спасибо. Это нормально – благодарить людей за то, что они занимаются чужими личными делами в ущерб своим.
– Да, спасибо. На связи.
Алекс выключил интерком. Потом – «глушилку». Вышел из аэрокара, вспомнил про цветы, вернулся за ними. До крыльца было несколько минут ходу, но он зачем-то остановился и осмотрелся.
Тратить столько времени на дорогу до работы и обратно ему казалось бессмысленным. Но Синий настоял, что минимум два раза в неделю Холодов обязан видеться с семьёй. Ночевать с ними под одной крышей, завтракать, гулять с сыном, хвалить грядки и огороды соседей.
Негласное соревнование заставляло владельцев домов сажать картошку, огурцы, перцы. Кто-то ставил теплицы и трясся над рассадой экзотических фруктов. И одна стена парника обязательно была прозрачной, чтобы окружающие оценили заросли винограда или саженец манго.
Жители дома справа разводили лимоны, слева – томаты. Что касается жены Холодова, первые несколько лет она даже не подстригала газон. Тот разросся, превратился в крапиву, сорняки, бурьян. Марина предпочитала садоводству вино – слишком много вина – и свою затхлую мастерскую под чердаком. Но после того неприятного, хм, происшествия она как с цепи сорвалась – начала обустройство дома и двора. Пока все остальные хвастались урожаем, она разбила цветник.
Красиво, дорого и бессмысленно.
