style="font-size:15px;"> Если нельзя избежать войны, то нужно бить первым. Потому как любое промедление есть не что иное, как способ усилить противника. Это если не аксиома, то близкое к этому утверждение. Во всяком случае, так считал Фрунзе.
Да, существовала традиционная система морали, завязанная на образе агрессора. Но, по мнению Михаила Васильевича, ее специально выдумали для манипуляций и спекуляций. Ведь так удобно – обвинить агрессора, напавшего на бедного и беззащитного провокатора. К счастью, генеральный секретарь придерживался той позиции, что лучше быть плохим мальчиком, но живым и победившим, чем хорошим, зато трупом или того хуже.
Тут ведь как?
Общение между державами, как бы это смешным ни казалось, достаточно примитивно. И во многом схоже с общением подростков. Спустил унижение от одного всего раз – и все. Каждый будет считать, что вправе с тобой так себя вести. Из-за чего Фрунзе полагал, что любое показное стремление к миролюбию окружающими воспринимается как слабость. Не больше, не меньше.
Да – примитивно.
Да – банально.
Да – это никак не бьется с высоким образом цивилизованного человека.
Ну так и что?
Посему граф Игнатьев посреди ночи разбудил послов Латвии, Литвы и Эстонии. Пригласил к себе. И вручил за четверть часа до начала операции акты об объявлении войны.
И отпустил этих ошарашенных людей.
Предупредив, что им в течение часа нужно будет покинуть Москву и по специально организованному коридору выехать в Польшу. Вместе со всем персоналом. Пользоваться советскими средствами связи им запрещается. Только теми радиостанциями, что находились в их посольствах.
Когда же они прибыли туда, то застали посольства полностью обесточенными. Запустили резервные генераторы. Но радиостанции отправить ничего не смогли из-за специально включенных «глушилок» – генераторов помех.
Сжечь документы они не успели. Да им и не дали бы. А те, что они попытались вывезти, у них отобрали на выходе из посольства перед загрузкой в автобус. Фрунзе рассудил, что спасать они будут наиболее компрометирующие документы. Вот так и поступил.
Тем временем на границе разворачивалась куда более страшная и масштабная драма.
Когда французы начали высаживать своих отпускников в Риге, Фрунзе также стал стягивать к границам с Прибалтикой войска. Понятно, что 1-й корпус и шесть новых корпусов. Это основа. Но куда важнее была авиация и артиллерия резерва Ставки. К моменту удара здесь оказалось сосредоточено полсотни 180-мм железнодорожных пушек и практически все бомбардировщики с дирижаблями. Ну и бо́льшая часть истребителей. Включая самые первоклассные И-2.
И вот вся эта воздушная армада поднялась в воздух. Еще в ночи. И через четверть часа после сообщения послам Латвии, Литвы и Эстонии об объявлении войны пересекла их государственные границы. С тем чтобы нанести удар по сконцентрированным
