материи. Говорят, ректор выловил их неподалеку от перекрестка миров и запер, как принцессу в темнице. – Драгар зычно гоготнул и снова понизил голос. – Вот из Темной башни не выходят, выползают по‑пластунски. Говорят, темная материя высасывает энергию и магическую силу подчистую, – с придыханием закончил помощник. – До смерти может высосать. А какие при этом глюки‑и‑и… Поседеешь от страха…
Сказать, что наказания произвели на меня неизгладимое впечатление, не сказать ничего.
– Ладно, – тяжело вздохнула я, отчаянно надеясь, что не прослыву мягкотелой и добренькой. – Будем считать ребят шалунами.
Драгар вскочил со стула как подорванный, бросился вон из кабинета и спустя несколько минут вернулся – запыхавшийся, но до ужаса довольный собой.
– Все передал ответственному за дисциплину в корпусе, – доложил, на всякий случай не садясь на место. – Кстати, это преподаватель физики, как и вы – Констанса Ливви.
– Женщина? – удивилась было я. Казалось, даже Темному Властелину придется изрядно попотеть, прежде чем местные бретеры‑студенты обратят внимание на его замечания.
– Почему женщина? – Драгар поморщил веснушчатый нос, как обычно, когда пытался что‑то осмыслить, «переварить» услышанное.
– Ну, имя‑то женское. Констанса… – слегка растерялась я.
– Мужчина это. Мрагул, кстати. И вы, это, про женское ему не говорите, – замялся Драгар, пряча глаза. – В его клане всех мужчин так зовут. С гласными на конце. Он может расстроиться. Даже очень может расстроиться.
На лице помощника, как в открытой книге читалось, что «расстройство» Констансы выльется вовсе не в слезы. В какой‑нибудь взрыв, пожар или еще чего похлеще. Все же не зеленый студент, преподаватель со стажем. Тут легким пожаром в корпусе не отделаемся.
С первыми кафедральными делами я закруглилась гораздо раньше, чем предполагала. Помощь Драгара оказалась незаменимой во всех отношениях. Он в одиночку и без видимых усилий выполнял роль секретаря, академического справочника и психотерапевта. Заваривал вкусный чай, добровольно мыл посуду, шустро разносил распоряжения подчиненным, знал все обо всем и охотно делился ценной информацией. А если что‑то меня расстраивало или пугало, забавно это что‑то комментировал и уморительно подмигивал. И не столько его комментарии, сколько перекошенное, дергающееся лицо снимало стресс гораздо лучше любой медитации.
Парень просто клад! Надо срочно брать его в аспирантуру! Несмотря на то, что я понятия не имею, какой смысл вкладывается в это слово в местном учебном заведении.
– А, может, теперь пообедаем? – предложил Драгар, когда мои вопросы иссякли, а первоочередные дела были успешно завершены.
Я метнула взгляд на голубые квадратные ходики с ярко‑синими стрелками – они висели у дальней стены, прямо напротив стола. До лекции оставалось больше полутора часов. Желудок не выдержал и громогласно
