от информации и энергии, большую порцию которых они проглотили за незаметно пролетевшие полтора часа.
– Вот это да! – кто-то из учеников проговорил, и остальные зашевелились.
Выйдя из кабинета, Софья прямиком устремилась к дамскому туалету, она сначала не знала, для чего. Это было спонтанное решение. Ей хотелось спрятаться. По телу ходили энергии, внутри все тряслось, и ей хотелось как можно быстрее остаться одной, чтоб привести себя в порядок, насколько это было возможно.
В детстве, будучи маленькой девочкой, она пряталась в шкафу, точнее, это был огромный шифоньер. В темноте его и тишине было так уютно и тихо и тепло. Она пряталась от людей: люди были слишком резкими и шумными, от них иногда исходили неприятные запахи, иногда они приносили с собой неприятные чувства, она чувствовала исходящие от них усталость, нервозность, злость, страх и очень часто улавливала она исходящее от них чувство одиночества… Ей казалось, что быть взрослой – это значит, быть одинокой. Софья была, как будто, без кожи. Все эти чувства, атмосфера, запахи и звуки входили в нее, словно, нож в масло, и тогда она чувствовала себя уставшей и пряталась в шкафу. А если ей не разрешали посидеть в шкафу, – не желали идти на поводу у капризного ребенка, – она падала временами в обморок от переизбытка «впечатлений».
Но в академии не было таких больших шкафов и шифоньеров, где можно было спрятаться, да и атмосфера здесь была другая, не «обморочная», потому Софье было не совсем понятно, что с ней происходит. Она стояла, низко склонясь над раковиной, и умывалась холодной водой, точнее, она не умывалась, а плескала в лицо ледяную воду, и в этот момент в дамскую комнату вошла Селина.
– Как прошла лекция? – спросила она.
Софья не удивилась вопросу, ведь Селина знала о лекции, но было непонятно, почему после обеда Софья с Кати должны были ее замещать на рисовании, когда та была в школе. Софья выпрямилась, повернула мокрое лицо к Селине и заговорила:
– Полный провал. Это была не лекция, а непонятно что… Что еще сказать? Конспект дома забыла… Сижу перед ними за столом и глазами хлопаю, что еще? Стала из головы собирать все подряд… Что-то говорила полтора часа, не умолкая… Теперь ничего вспомнить не могу, что говорила… Полный блэк аут… Представляю, что они там сейчас сидят и думают…
– У меня тоже такое было, – проговорила Селина, – и не один раз.
– Ничего себе! – удивилась Софья, – я думала, я одна такая.
Селина закрутила кран и взяла полотенце в руки.
– Знаешь, что произошло? Твои высшие аспекты говорили через тебя и провели лекцию. Потому Эль Шара не готовится к занятиям, – Селина вытерла руки о полотенце и исчезла из комнаты.
«Эль Шара действительно не готовится к лекциям», – подумала Софья, машинально вытирая лицо. Она осталась одна и смотрела в зеркало, всматривалась в свое изображение, серые упрямые глаза. Иногда они были более голубые,
