экран с буквами посередине.
Вы нашли пару! Напишите сообщение.
Глава третья
Когда Питер пришел домой, я ждала его за столом. Дети, как обычно, расползлись по своим углам: начиная с возраста около восьми лет каждый из них решал, что проводить время с родителями без крайней на то необходимости больше не обязательно.
Внезапно я провалилась в воспоминания, как мы все вчетвером когда-то с нетерпением ждали возвращения Питера с работы. Вспомнила, как Дилан и Райли, наши старшие мальчики, бежали навстречу отцу, не давая ему даже закрыть дверь, спеша рассказать о событиях дня. Его это немного раздражало. Хорошо помню, как он просил дать ему перевести дух, а не набрасываться с порога. Знать бы тогда, сколько у нас еще будет времени перевести дух, когда они подрастут.
С Мейзи, младшим ребенком и единственной девочкой, все было иначе. Питер всегда находил для нее время, хотя она росла самой независимой из наших детей. Возможно, муж на примере первых двоих понял, как быстро кончается детство, или с дочкой было проще, чем с мальчиками, или же Питер просто осознал, что наше время с детьми истекает.
Конечно, до того момента, когда они начнут самостоятельную жизнь, оставалось еще много времени: Дилану исполнилось четырнадцать, Райли – двенадцать, а Мейзи – десять. Но, казалось, еще вчера они были грудничками, а сегодня уже почти стали подростками. Думаю, все дело в том, что мы оба поняли, как стремительно пролетело время, пока мы занимались другими вещами. Как бездумно мы растратили его. А теперь у нас оставалось всего восемь лет – меньше, чем вся жизнь Мейзи, что казалось совсем коротким сроком, – и дети нас покинут. Они поселятся отдельно, у них будет своя жизнь. А нам останется… что?
Наш брак? Тот самый, которым мы столько времени пренебрегали?
Наш дом? Тот самый, ремонт которого мы откладывали, чтобы купить детям новую обувь и оплатить внеклассные занятия?
У нас в запасе не было ничего, что мы построили вместе, и, видимо, в этом и заключался смысл нашего соглашения: нужно было решить, есть ли еще за что бороться.
Мне не хотелось жить вместе с нелюбимым мужчиной, и не хотелось быть матерью, которая разводится с отцом своих детей, едва младшему исполняется восемнадцать, – я таких повидала достаточно. Они были истощены: уставшие и озлобленные, изношенные жизнью без любви. Я не хотела, чтобы мы стали такими, но не знала иного способа спасти брак. Романтические вечера и периодические походы к семейным терапевтам результата не дали. Соглашение – моя последняя попытка. Если и оно не сработает, не знаю, есть ли у нас надежда. Должно сработать.
Питер показался в дверях кухни, усталый и выжатый, как всегда. Он вздохнул, пригладил волосы и кивнул в мою сторону, не встречаясь взглядом.
– Привет, – произнес он, и в голосе у него звучало замешательство. Мне не нужно было спрашивать, в чем дело. Наступил вторник, и это означало, что соглашение официально вступило в силу.
Подчиняясь нашим правилам, Питер не спрашивал меня о том, с кем я встречаюсь
