я войти?
– Я не совсем понимаю, – Настя еще надеялась, что визит полицейского случаен и не имеет отношения к ее семье. – В чем дело?
– Этот разговор нельзя вести на пороге. – Полицейский явно чувствовал себя неудобно.
Руки задрожали, но Настя посторонилась и показала жестом в сторону гостиной:
– Прошу.
Полицейский отказался садиться, откашлялся, помялся.
– Я сожалею, барышня. С вашим братом… произошел несчастный случай. В центре. Его… его переехала конка.
– В какую больницу его отвезли? Я должна немедленно туда поехать… Вы можете поймать экипаж?
– Мне очень жаль, барышня… но… он не в больнице.
– Где он? – Сердце стучало так, что Настя не слышала своего голоса.
– В городском морге, барышня.
Позади послышался глухой удар. Это Аграфена рухнула на пол.
– Вы уверены? – Не пытаясь помочь экономке Настя пристально смотрела на полицейского. – Почему вы так уверены, что это Владимир?
– Один знакомый господина Мичурина проходил мимо, он узнал…эээ… жертву. Но по правилам тело должен опознать близкий родственник. Мужчина рассказал, что это вы и где вас искать. Вы позволите сопровождать вас? Там не место одинокой женщине…ну, вы понимаете…
Настя стояла молча, словно не слышала его слов. Потом выдавила:
– Владимир страдал?
Полицейский выглядел еще несчастнее, когда ответил:
– Это была не быстрая смерть, госпожа Мичурина. Он даже… сказал несколько слов, прежде, чем потерял сознание.
– Что он сказал?
– Что-то об ангеле с мраморными волосами и кровоточащим сердцем. Думаю, он бредил.
– Но как он попал под экипаж? Его затоптали лошади, или он… попал под колеса? – Не надо бы ей знать таких подробностей, но так оттягивалось самое страшное – визит в морг. До этого момента еще оставалось место надежде.
– Я не знаю точно, барышня. Прохожие сказали, что он споткнулся и упал. Сначала копыта, а потом… колеса.
– Боже мой… Может быть, он мог выжить, если бы помощь подоспела вовремя?
– Сомневаюсь, – мягко сказал полицейский. – Никто ничего не смог бы для него сделать. Вам бы не видеть его таким… так что, если есть кто-то еще, кто может провести опознание…
– Нас осталось двое. Уже несколько лет. Вернее… теперь осталась я… одна.
– Мне очень жаль, барышня… Я надеюсь, у вас есть друзья, которые поддержат в это трудное время.
– Больше нет, – прошептала Настя. – Больше никого нет.
Глава 2.
– А вот и Павел Александрович! – Губернатор жестом показал на стул. Прежде, чем сесть, Гагарин вежливо склонил голову перед епископом Иоанникием, уже сидевшим за столом губернатора, пробормотал – Благословите, владыко.
Епископ
