чем сельский. – Байсаут гоняет их туда утром и назад днем по этой самой тропинке. Иногда трактор заезжает…
– А влюбленные парочки?
– Бывают случайные машины, – с отвращением сказал Прюэтт. – Конечно, это частная дорога, как подъезд к вашему личному гаражу, старший инспектор, но в наши дни никто не уважает чужой собственности. Не думаю, чтобы кто из местных парней и девушек ходил сюда пешком. Здешние поля куда, скажем, приятнее. Но машины сюда порой заезжают. Машину можно загнать под эти нависающие ветви, так что ночью можно пройти прямо рядом и не заметить.
– А вы не замечали каких-нибудь незнакомых следов от шин со вторника, сэр?
– Да ладно вам! – Прюэтт махнул не слишком мощной рукой в сторону проселка, и Барден понял, что он имеет в виду. Проселок по сути дела раскатали колесами в широкую дорогу. – Трактора ездят туда-сюда, скот топчется…
– Но у вас есть машина, сэр. Странно, что при таком движении никто не заметил ничего необычного.
– Не забывайте – эта дорога только для въезда и выезда. Никто тут поблизости не ошивается. У моих людей полно работы. Они хорошие ребята, и они с ней справляются. В любом случае можете вычеркнуть нас с женой – мы были в Лондоне с понедельника до нынешнего утра, да и пользуемся мы по большей части передним подъездом. Этот проселок – просто чтобы срезать путь, старший инспектор. Он хорош для тракторов, но моя машина тут забуксует. – Он помолчал, затем резко добавил: – Когда я в городе, мне плевать, если меня принимают за работягу.
Вексфорд осмотрел проезд и нашел только раскисшую, изрытую колеями дорогу, зигзагом расчерченную следами тракторных шин и испещренную глубокими круглыми коровьими следами. Он решил отложить разговор с четырьмя работниками Прюэтта и девушкой – начинающим агрономом – до тех пор, пока не будет установлено время смерти миссис Парсонс.
Барден вернулся в Кингсмаркхэм, чтобы передать новости Парсонсу, поскольку они были знакомы. Тот открыл дверь с тупым видом. Двигался он, как сомнамбула. Когда Барден, стоя в столовой, среди всех этих жутких книг сухо рассказал ему о смерти жены, Парсонс ничего не ответил, лишь закрыл глаза и пошатнулся.
– Я позову миссис Джонсон, – сказал Барден. – Пусть она приготовит вам чаю.
Парсонс только кивнул. Он отвернулся и уставился в окно. С чувством, близким к ужасу, инспектор увидел, что носки до сих пор висят на веревке.
– Я бы хотел немного побыть один.
– Все равно, я скажу ей. Она придет попозже.
Вдовец двинулся прочь, шаркая тапками цвета хаки.
– Хорошо, – сказал он. – Вы очень добры.
Вернувшись в участок, Барден застал Вексфорда за столом. Тот рассматривал сгоревшую спичку.
– Знаете, Майк, – задумчиво сказал он, – впечатление такое, что кто-то ее зажег, чтобы получше рассмотреть убитую. Значит, было уже темно. Кто-то держал спичку, пока та не обожгла ему пальцы.
– Байсаут?
