казалось, было наплевать. Все смотрели на него, но как-то отсутствующе. Николай нашел глазами маленькую башкирку, у нее можно будет стрельнуть сигарету, Резеда, ее зовут Резеда, и у нее двое детей в разных городах от двух браков, и она снова в разводе, но есть какой-то мужчина, водитель маршрутки, вроде нормальный. А рядом сидел Ростислав, помятый мужичок с испуганным лицом, электрик, занимался боксом, три года назад осенью умерла жена от рака, спился. Кажется, Николай знал все их имена, их истории и мысли. Может, они сами все это рассказывали во время своих выступлений, но вроде бы нет, вон старик у двери, Ибрагим, похоронивший почти всех родных, только внучка осталась, стюардессой работает, так он вообще еще не выступал. Дед, морщинистый, жесткий, смотрел на него своими почти черными глазами, но не видел, только беззвучно шевелил ртом.
Николай прислушался к собственным словам, которые текли и текли из него бесконечным мутным и мягким потоком:
– …повысить продажи в сфере детских снов, будто ты пришел в класс, но тебе нет места, ни одного, однако мы приготовили для вас уникальное предложение, потому что у твоего старого друга СПИД, и ты даже не знаешь, что ему сказать, ведь это новый тренд, в летнем каталоге были воспоминания о том, как ты боялась ходить без взрослых через двор, потому что там собаки, стрессоустойчив, коммуникабелен, нацелен на результат, Илья все еще падает, работа, ты хочешь покончить с собой, возможно совмещение, сейчас, сейчас, сейчас!
Поток слов прервался, стало тихо. Все вдруг потеряло цвет и остановилось. Перед Николаем застыли лица, бледные, отекшие, словно из теста, бессмысленные, с черными выжженными дырами вместо глаз. Это было одно лицо на всех. Возможно, это был он сам. Что-то должно было произойти… КРАСНОЕ. На долю секунды какая-то мерзкая шевелящаяся картина закрыла взор. Затем снова мертвенные лица. ЖЕЛТОЕ. Это было тошнотворно.
ЖЕЛТОЕ! Там что-то умирало, что-то переваривалось. ЖЕЛТОЕ. ЖЕЛТОЕ. ЖЕЛТОЕ. Хватит! Николай покачнулся, переступил с ноги на ногу. Понял, что реальность вернулась к нему.
– Спасибо, – сказал Юрий. – это было замечательно.
Кажется, остаток семинара Николай просидел почти без движений. Иногда только вскидывал голову и крутил ею, всматриваясь в лица окружающих. Потом поехал домой.
Желание курить не исчезло, но стало тупее, мысли – тоже. До вечера он лежал на кровати и слушал, как за стеной у хозяйки глухо бормочет телевизор. Вставал всего несколько раз, пил чай на кухне, жевал булку с маслом, на что-то большее его не хватило. И снова лежал на кровати, наблюдая, как комнату медленно заполняет мгла.
Господи, что со мной творится? Что творится в этом офисе?
Он все думал, думал, понимая, что все равно ничего не придумает. Как другие поступают в таких ситуациях? В каких ситуациях? Когда сходят с ума? Все это
