(Я гладить никогда не умела, не любила, потому так и не научилась. В итоге у меня муж гладит, и все счастливы.) А чего бы тебе у мамы не спросить?
– Здрасте, это сюрприз, причем тут мама. Зачем портить сюрприз? – нахмурился отец.
– Так она же знает, что ей утюг нужен, она и будет его ждать от тебя, – протянула я.
– Может, и будет, но она еще ждет от меня кожаное пальто, сапоги и платье. Но утюг сейчас важнее. Старый же сломался, и уже невозможно починить. Я разбирал несколько раз… Ему столько лет, сколько мы с нашей мамой женаты.
Папа всегда в говорил «нашей», «нас», «мы» и никогда – «с твоей мамой».
Он встал с дивана, напевая себе что-то под нос, но потом оборвал мелодию и сказал:
– Ну, ты поняла про Земфиру? Земфира Земфирой, но ты Шевчука подбери, что ли… Или «Наутилуса», из раннего. Но, знаешь, я ее уважаю немного. Она же сама пишет тексты и музыку. Это важно. Важно, чтобы музыка шла из сердца. Ты тоже начни что-нибудь писать.
– Я? – я вопросительно посмотрела на отца.
– Ты, конечно! Тут, кроме тебя, никого нет.
– Так я не умею писать. Только картины. Я же на художника учусь, а не на поэта или композитора.
– А ты попробуй. Что там писать-то? Написала четыре строчки – вот тебе и куплет, подобрала под него музыку. Потом написала развитие к куплету – получился припев. Делов-то… А белый лебедь ту-ту-ту, качает падшую угу… – снова начал насвистывать отец.
3 июля – 10 июля, 2002 год (Россия, Москва)
7Б, альбом «Молодые ветра»
Земфира «ПММЛ»
Чайф «Время не ждет»
Этим летом отец пригласил меня и маму в Москву. Мы никогда не были там всей семьей. Один раз я летала в Москву с мамой, когда мне было четыре года, но помнила я это очень смутно. В этот раз папа смог взять отпуск на неделю и позвонил нам, чтобы мы приезжали.
Мы с мамой сели в поезд в три часа дня, и только к вечеру следующего дня добрались до Москвы. Папа стоял на перроне. Что-то поменялось в его лице – он был грустным, уставшим и выглядел старше своих лет.
Отец зашел в поезд, чтобы помочь нам с сумками – мы набрали столько вещей, будто переезжали сюда насовсем. Люди мелькали перед глазами, и я не могла сфокусироваться. На вокзале было грязно и воняло бомжами. В зале ожидания на стульях полулежали алкоголики. Рядом с ними стояли пустые бутылки из-под дешевой водки. К ним подходила милиция и выгоняла с насиженных мест. Такой меня встретила Москва.
«Фу, какая жесть!..» – подумала я, – и это столица России».
Мне не хватило бы литературных слов, чтобы описать мое смятение и раздражение.
– Пойдемте, нам нужно купить билеты на электричку, и через сорок минут будем на месте, – сказал отец, взвалив на себя две тяжелых сумки.
Я шла за ним и смотрела вокруг. В пятнадцать лет я носила расклешенные джинсы, обтягивающие майки и футболки,
