но, в основном, настоящий патриот параллельной России.
– Встречал я пару раз этого мозгоклюя Артемия Парамоновича и всегда поступал с ним так, как и полагается относиться к энергетическим вампирам. Не очень дружелюбно, одним словом. Он не заслужил с моей стороны понимания и обожания его мутной личности.
Сказав это, профессор с корнем выдернул из земли несколько лесных ромашек и поочерёдно, сосредоточенно и аккуратно начал обрывать лепестки их цветков.
Мысленно Мурашов такое действие посчитал за хулиганский поступок. Зачем же убивать цветы? Им же… больно. Но вместо этого, отодвинув от себя ногой корзину с мухоморами и прижав к груди суховатую палку, он сказал:
– А я раньше считал, что вампиры живут дружно, заботятся друг о друге. Правда, вы кровушку пьёте, а он глотает чужую энергию и хорошее настроение. Даже и не понять, кто из вас опасней, Игнат Аркадьевич. Но вас я боюсь больше, чем его. Он живой, а вы, как бы, это… не совсем.
– Если ты шутишь, Филипп, то не остроумно у тебя получается. Ты не даёшь мне начать важный свой рассказ о великой тайне и заодно доказать, что к вампирам я не имею никакого отношения. Я такой же вампир, как ты, например, танцор.
– Ну, почему же, – сообщил, смущаясь, Мурашов. – Я в школьные годы посещал танцевальный кружок. У меня неплохо получалось. Правда, мне иногда что-то мешало добиваться в хореографии высоких результатов.
– Мы же сейчас говорим о Веткине. Так давай, и продолжим тему.
– Конечно. И мне интересно знать, на будущее, каким образом вам удавалось уходить от наглых приставаний господина Веткина, если вы не вурдалак и не упырь.
– Самым простым образом. Я в грубой форме при помощи, в сущности, волшебных слов посылал его очень и очень далеко. Он нудный и тупой, как столичная телевизионная реклама. Однажды мне пришлось даже приложиться правой рукой к его переносице, то есть ударить наглого говоруна.
– Но это же больно!
– Ничего… не больно. Просто надо не кулаком на гражданина воздействовать, а ладонью открытой. В этом случае никогда ты, Филипп, не повредишь своих пальцев, и удар получится удачным и конструктивным. Так что, пальцам ничуть не больно.
– Я пока ни кулаком, ни ладонью никого не пробовал бить. Не агрессивен.
– И напрасно! Определённая часть граждан обычных слов просто не понимает. Учти это обстоятельство на будущее! Но иногда стоит такому гражданину производить профилактический и фактически лечебный удар в челюсть, чтобы он на какое-то время понял, что он не владыка над скромными и основательно застенчивыми людьми.
– Уважая ваш былой авторитет в научном мире, я прислушаюсь к вашему совету, Игнат Аркадьевич. Но пока я не готов регулярно избивать своего уважаемого односельчанина Веткина.
– Я тоже не изверг. А произошло такое действие с моей стороны в его адрес в тот момент, когда мне нудно и долго Веткин начал рассказывать о том, почему манной или гречневой кашей не рекомендуется закусывать
