списывая их на жару. Но с каждым часом идти становилось труднее. Даже начал злиться на себя. Вот ведь расклеился совсем!
Айкар заметила, что я не здоров. Она с беспокойством то и дело поглядывала на меня. Даже старалась не разговаривать − я слишком быстро терял нить разговора и начинал заговариваться.
Когда я остановился, оперевшись о ствол дерева, чтобы перевести дыхание, девочка предложила:
− Отец, я вижу тебе тяжело. Давай отдохнём. Я приготовлю травы, которые мама дала. Она научила меня. Мы же можем идти по ночам, не так жарко будет. И тебе лучше станет.
− Извини, я что-то очень устал. Ты же наверно есть хочешь?
− Нет, я в порядке. Я выносливая. А если вдруг захочу есть, кладу в рот кусочек вяленого мяса и долго-долго его там держу.
Вздохнув, я спустил с плеча рюкзак и сел на землю.
− Хорошо, останемся здесь.
− Ты поспи, − предложила дочка, − с костром я справлюсь. Только травы из твоей сумки возьму и огниво.
Я кивнул, устало улыбнувшись. Затем некоторое время наблюдал за действиями Айкар. Жаркая погода помогла ей разжечь костёр. Девочка была довольна успехами. Она ловко расположила перед огнём наши кружки, наполнив их водой. В мою положила «волчьей ломки». При этом то и дело помешивала в ней воду деревянной ложкой.
− Это хорошая трава. Помогает избавиться от желания превратиться.
− Думаешь, мне плохо из-за того, что я не превращался сегодня ночью?
− Да, я уверена в этом. Помню, деда рассказывал, если кто-то из взрослых несколько ночей не сможет превращаться в волка, он может сойти с ума.
«А меня никто не предупредил об этом, − с огорчением подумал я. − Но с другой стороны, я же не снежный волк. У меня вообще не должно быть таких проблем. Или я слишком самоуверен? Наверно самоуверен. Решил, если я не Кайлот, так и тело теперь подчиняется только мне».
− А кто-нибудь действительно сходил с ума?
− Не знаю, − девочка пожала плечами. − Я этого не видела.
− Если вдруг я стану себя странно вести, особенно перестану узнавать тебя, тебе следует вернуться домой.
− Нет! Я не брошу тебя. И не проси!
В глазах девочки загорелось возмущение, а в голосе появились стальные нотки.
− Ты сейчас попьёшь лечебный чая, и всё будет хорошо.
Она снова помешала напиток и, убедившись, что он готов, отодвинула подальше от огня. Вода в кружке пенилась и яростно шипела. В воздухе поплыл горьковатый запах.
− Сейчас немного остынет.
Девочка с минуту подула на чай, затем взялась поудобнее за ручку при помощи полотенца, чтобы не обжечься и принесла мне.
Я молча взял кружку, затем с опаской сделал первый глоток. Горечь и жар напитка мгновенно прогнали сонливость. Невольно поморщился.
− К этому чаю нужно привыкнуть, − со знанием дела сказала Айкар. − Ты может не помнишь… Мама поила меня им, когда я шрам получила. Ты запретил мне проходить через портал, а тело требовало превращений. Я долго привыкала
