его, откуда кто-то мог спрыгнуть, я внимательно изучала чужака, буквально свалившегося мне на голову.
Длинные ноги, атлетичный торс, широкие плечи. Черный кожаный плащ сидел как влитой, а под ним виднелся явно сшитый на заказ костюм: бриджи, жилет и сюртук. Я отметила, что в отличие от большинства путешественников, рубашка незнакомца была белоснежной, точно он только что надел ее. Шляпы у мужчины не оказалось, золотисто-рыжие волосы были стянуты на затылке черной лентой, края которой были усыпаны яркими искорками камней, наверняка бриллиантов. Изучив одежду и сделав для себя вывод, что незнакомец безобразно богат, я переключилась на его лицо. Вернее, той части, которая была мне хорошо видна из моего положения: тщательно выбритый выдающийся вперед подбородок с небольшой ямочкой посередине, прямой нос, высокий лоб. Стоило признать, по степени лоска хозяин ничуть не уступал своим сапогам.
– Потеряли что-то? – учтиво осведомился он, наклоняя голову набок, словно желал лучше рассмотреть меня.
– Э-э-э? – я не сразу поняла, что незнакомец обращается ко мне. – Нет.
Понимая, что объяснения неизбежны, я поднялась из густой высокой травы, по которой ползла, чтобы не быть замеченной, и нарочито небрежно отряхнула руки, подняв облако пыли.
– М-да… – прокомментировал мужчина, плотнее запахивая плащ, что бы сохранить костюм. Я хмыкнула: надо же, какой пижон.
– Вы что-то хотели? – я вскинула голову, встретилась взглядом с изумрудно-зелеными глазами незнакомца и ахнула: зрачок был вертикальным. Дракон! А это значит… я поправила вдруг ставший тугим растянутый ворот своего мундира и нервно оглянулась на ограду учебного заведения, в которой зияла предательская дыра. Уже месяц, как старого ректора сняли с должности, и по Академии ходили слухи, что на его место назначили дракона. Стало быть, не врали.
– Да, да, я ваш новый ректор, – подтвердил владелец сапог. – А вы?..
Отрицать принадлежность к учащимся было глупо, на мне был мундир, который украшали вышитые золотом буквы «ВМА». Правда, форма была не новой, золото потускнело, но буквы все еще были хорошо различимы.
– Адептка… – прохрипела я, внезапно потеряв голос. Дракон презрительно усмехнулся. Я вспыхнула, прокашлялась и браво, ну не съест же он меня в самом деле, отрапортовала:
– Адептка Кайла ди Вире. Четвертый курс.
– Четвертый? – ректор нахмурился и скользнул по мне взглядом. Я вдруг ощутила, что форма на мне очень старая, мундир болтается, поскольку на размер больше, воротник рубашки обтрепался, а сапоги никогда не знали что такое вакса. Вдобавок правое голенище украшала огромная царапина.
– Как я понимаю, выпускной курс?
– Да.
– То есть обходить ловушки в стене умеете? – хмыкнул дракон, кивая на предательскую дыру.
– Ну… э-э-э… – замялась я.
– Удивите меня еще больше, – милостиво разрешил собеседник. Понимая, что он все равно все узнает, я пожала плечами.
– А там нет ловушек.
– То есть?
– Ну… в Академии решили, что расходовать магию на подобное нецелесообразно, кто по доброй воле сунется в наше учебное заведение?
– И то верно. А если кто-то захочет, как вы, уйти в самоволку?
– Так я же ненадолго. И потом, там дырка ваксой намазана.
– Ваксой?
– Да, чтоб мы форму пачкали.
– Но вас это не остановило? – дракон ехидно взглянул на мешковатый мундир, усеянный разноцветными пятнами. – Вопрос, разумеется, риторический.
– Разумеется, – кивнула я, отвечая разом на всё. Ответ нового ректора удовлетворил, и он продолжил:
– И что же вас сподвигло нарушить внутренний распорядок Академии?
– Это тоже риторический вопрос?
Мужчина усмехнулся:
– Нет.
– Ну… – протянула я, судорожно пытаясь придумать правдоподобную причину. Не говорить же ректору, что в столовой ужасная еда, и адепты постоянно совершают вылазки за булочками в соседнюю деревню. Старому ректору мы как-то пожаловались, после чего целую неделю сидели на хлебе и воде, и научились ценить то малое, что у нас есть на кухне: ужасную гоблину Умму, которая готовила хоть какую-то еду. Так что проще было скинуться и отправить кого-нибудь половчее. Как правило, этим «половчее» оказывалась я.
В отличие от других адептов, родственников у меня не осталось, денег никто не передавал, а стипендию нам платили с огромными задержками. Вот я и бегала, вернее, ползала за булочками, беря себе одну-две в качестве оплаты. Маленького роста, я легко пролезала в дырку и возвращалась, не замарав мундир. Почти не
