о своем ничтожестве, утешаемся тем, что наше мастерство сделало вас еще прекраснее.
– О сударь, – ответила Коломба, вконец смущенная его словами. – мне, вероятно, никогда не носить ваши очаровательные безделушки! Право же, мне они не пригодятся. Живу я в уединении и безвестности, и уединение это и безвестность меня вовсе не тяготят. Признаюсь, мне хотелось бы так жить всегда. И все же, признаюсь, мне очень хотелось бы взглянуть на ваши украшения… Не иметь их, нет, а просто так, посмотреть… Не надевать их, а просто полюбоваться ими.
И, трепеща при мысли, что она слишком многое сказала, а быть может, чтобы не сказать еще больше, Коломба умолкла, поклонилась и выпорхнула с такой поспешностью, что человек, более опытный в подобных делах, решил бы, что это – бегство…
– Вот и отлично! – воскликнула госпожа Перрина. – Наконец-то и мы начинаем кокетничать! Надо признаться, вы и вправду говорите как по писаному, молодой человек. Право, видно, в ваших краях знают секрет нравиться людям. И вот вам доказательство: вы сразу же привлекли меня на свою сторону. И, клянусь честью, я от души желаю, чтобы господин прево не обошелся с вами уж слишком худо. Ну, до свидания, молодой человек, да скажите-ка своему учителю, чтобы он остерегался. Предупредите, что у мессера д'Эстурвиля нрав злой – он сущий дьявол, и, кроме того, он влиятельная персона при дворе. Пусть ваш учитель послушается да откажется от своей затеи: не водворяйтесь в Большом Нельском замке, а главное, не берите его силой. А ведь с вами мы еще увидимся, не правда ли? И, пожалуйста, не верьте Коломбе: она унаследовала от своей покойной мамаши такое богатство, что может позволить себе любую прихоть и заплатит за ваши безделушки в двадцать раз дороже, чем они стоят. Да, кстати, принесите-ка вещицы и попроще – может, она надумает сделать мне подарочек. Не в таких я, благодарение богу, летах – если принаряжусь, могу еще и приглянуться. Вы ведь поняли меня, не правда ли?
И, решив, что для большей вразумительности следует подкрепить свои слова жестом, госпожа Перрина притронулась к плечу юноши. Асканио встрепенулся, и вид у него был такой, будто его внезапно разбудили. И в самом деле, юноше казалось, будто ему все пригрезилось. Он не мог постичь, что был у любимой, не верил, что это чистое видение, чей певучий голосок все еще звучал в его ушах, а легкая фигурка только что проскользнула перед его глазами, было действительно той, за чей взгляд еще вчера и сегодня утром он отдал бы свою жизнь.
И вот, исполненный счастья и надежды на будущее, он обещал госпоже Перрине все, что ей было угодно, даже не слушая, о чем она просит. Да, он готов был отдать все, чем обладал, только бы вновь увидеться с Коломбой.
Но тут он понял, что оставаться здесь дольше не следует, и распрощался с госпожой Перриной, пообещав вернуться на следующее утро.
Когда Асканио выходил из Малого Нельского замка, ему попались двое встречных. Один из них так посмотрел на него, что по одному взгляду, не говоря уж о костюме, юноша узнал прево.
И
