взгляд на мажора. Он смотрит на меня с лёгкой насмешкой. Кажется, кое-кого эта ситуация забавляет.
– Чего пялишься? – раздражённо спрашиваю и чувствую, что меня уже трясёт от холода.
Он приподнимает брови и растягивает губы ещё шире.
– Думаю предложить Олимпийскому комитету новый вид спорта – луже-сёрф для одной ромашки.
– Лучше предложи им "каратэ по завышенному самомнению"! Все призовые места твои будут.
Знаю, что нарываюсь. Горину хамить нельзя. Но у меня просто нервы не выдерживают! Холодные капли стекают за шиворот, пальцы на ногах скручиваются в трубочку, а тут ещё он со своими шуточками.
Мажор открывает рот, чтобы что-то ответить, но тут мои зубы начинают выбивать дробь. Не дожидаясь очередной подколки, машу девчонкам, разворачиваюсь и бегу в общагу. Вижу, что Горин что-то спрашивает у Риты, но слов уже не слышу.
Вода противно хлюпает в кроссовках, мокрая одежда липнет к телу, челюсть трясётся, и я её никак не контролирую. Внутренности сжались от холода. Пипец… Просто день невезенья: и с мажором столкнулась, и в лужу упала, и первую пару пропустила.
Залетаю в комнату, быстро раздеваюсь. Пальцы не гнутся – заледенели окончательно. С трудом стягиваю кроссовки. Как и когда их сушить буду, без понятия.
Из сменки только кеды. Идеальная обувь для дождливой осени! Вообще не представляю, попаду ли сегодня на пары.
У девчонок размер ноги больше. Обуть Риткины ботинки? Тридцать восьмой, конечно, но если внутрь что-нибудь всунуть или носки поплотнее надеть, то, может, сойдёт?
Ой, блин! Что ж делать-то? Бегаю по комнате в одном белье. Но ничего путного в голову не приходит.
Неожиданно в дверь стучат. Кого ещё там принесло? Подлетаю в кровати, накидываю халат и бегу открывать. Распахиваю дверь и застываю с открытым ртом. Вот кого угодно ожидала увидеть, но только не его!
Не знаю, как реагировать, и что говорить, поэтому выдаю стандартное:
– Что надо?
Горин молча заходит, вынуждая меня отступить в сторону. Вот это наглость восьмидесятого уровня!
– Глухой, что ли? Что надо, говорю? – имитирую поведение тёть Лены, когда к ней соседка приходила, с которой она в контрах.
Мажор усмехается, молча ходит по комнате, заглядывает в каждый угол. Только что пальцем пыль на полках не проверяет.
Скрещиваю на груди руки, рычу:
– Слышь, тебя сюда не звали! Чего пришёл?
О! Меня замечают!
Горин останавливается и окидывает меня изучающим взглядом. Я бы даже сказала, сканирует.
– Вещи твои где? – спрашивает.
Вскидываю брови, цежу:
– Какие вещи?
Усмехается. Разворачивается и… открывает шкаф.
Да он… Да он… Да он вконец охренел???
– Вот эта твоя полка? – безошибочно тыкает пальцем туда, где сиротливо лежат
