любимый. – ответила Диана.
– У тебя усталый вид.
– Бабушке было очень плохо, я сильно переживала и долго не спала. Как у тебя дела? Ты откуда? Вокруг тебя какие-то деревья.
– Я уже почти на месте. Мне запрещают взять с собой телефон, и мы не сможем связаться до конца моей командировки.
– Как жаль. Мне так трудно без тебя. Я буду скучать.
– Я позвоню тебе, как только смогу, но не раньше, чем через неделю. Все будет хорошо. Не переживай.
– Желаю тебе удачи, – Диана сложила губы для поцелуя и чмокнула, посылая воздушный поцелуй.
Электромобиль парил над травой, огибая деревья и кусты на своем пути, неся пассажира в неизвестное место. Салон был звуконепроницаемым, поэтому Цезий не слышал звуков окружающей природы, но наблюдал мелькающие вокруг стволы деревьев, листья и пейзаж леса. Транспорт безмятежно совершал свой путь, время от времени пересекая ручьи и преодолевая преграды.
Наступили сумерки, а путь все еще продолжался. Лес стал гуще. Вскоре за окном ничего нельзя было разглядеть. В тишине Цезию казалось, что его затягивает темнота. Холодок предательски затаился в груди, напоминая, что человеку свойственно чувство страха. Оно усугублялось тем, что Цезий находился в замкнутом пространстве и максимум, что было доступно, это поудобнее сменить позу в кресле.
Как и прежде его будущее для меня оставалось незримым, а это означало, что нам предстояло столкнуться с силами, которые могли оказаться сильнее нас. Поездка уже не казалась увлекательной, тем более что я старался внушить своему подопечному мысль вернуться. Однако разум Цезия взбунтовался. Упрямство, с которым он шел к своей цели, взяло верх, и решительность наполнила его сознание.
Наконец электромобиль остановился, и дверь открылась. Как только путник ступил на землю, доставившее его транспортное средство, не дожидаясь особых указаний, беззвучно исчезло в лесу, оставляя пассажира наедине с девственной природой. Перед Цезием возвышалась скала, в которой зияла черная дыра, и казалось, что именно она втягивала его все время, проведенное в дороге.
Он застыл, вслушиваясь в окружающие звуки. Вокруг бегали неизвестные зверьки, производя странные шорохи, летали ночные птицы, хлопая крыльями. В темноте кто-то пищал, скрипел, щелкал. Лес жил и общался своим тайным языком, не обращая внимания на человека, который оказался у него в гостях.
Цезий постоял некоторое время и решительно вошел в полный мрак пещеры. Гостеприимством это место не отличалось. Руки нащупывали твердую, холодную, мокрую стену. Вдоль нее пробираться приходилось медленно. Камни под ногами проворачивались, и Цезий падал, больно о них ударяясь.
Пещера шла все глубже в землю, а уклон становился все круче. Несколько раз стена поворачивала, и Цезий, думая, что это конец пещеры, говорил: "Открой", но вокруг ничего не менялось, и он шел дальше, понимая, что это очередной поворот. Холодный воздух и страх заставили его дрожать.
Повернув
