что?
Я вскидываю взгляд на Рика и вижу понимание в его глазах. Он знает, что я хочу услышать, но почему-то снова играет со мной в кошки-мышки. В груди полыхает так, что умей я вызывать огненные торнадо – на юге Фалиоки образовалась бы новая пустыня.
– Ты прекрасно знаешь что! Почему ты молчал?! Почему ты не сказал про Несси?!
Я подхожу к нему и с каждым новым словом бью ему в грудь. Сильно, больно, чтобы он хотя бы физически почувствовал то, что я ощущала душевно.
– Выставил меня посмешищем перед всей академией, перед ребятами, перед семьёй! Всё на потеху твоей ненаглядной Несси и твоего отца, да?! Почему ты такой жестокий?! Что я тебе сделала?!
Не замечаю, как слёзы текут по щекам. Но это злые слёзы, мне не больно. Я просто сгусток злобы и ярости.
– Потому что не мог, – отвечает Рик и тянется ко мне ладонью, желая стереть грязные разводы с моего лица.
Я мотаю головой, не давая ему сделать этого. Моя тирада, как вспышка напалма, выпустила весь клокочущий внутри гнев. Я ощущаю неестественное успокоение, граничащее с безразличием. И это, неожиданно для меня, воспринимается благостью. Уж лучше ничего не чувствовать, чем злиться от одного его присутствия рядом.
– Рот открой, – приказываю ему.
– Что?
Мой приказ шокирует его, но он послушно открывает рот.
– Странно, язык есть, горло не повреждено, – с деланным интересом проговариваю я. – Так что мешало рассказать?
Дейрик прищуривается, цепко следит за моей мимикой. Будто сапёр, продвигающийся по густо заминированному полю. И наконец-то начинает говорить:
– Я пытался объяснить всё. И не раз. Первый раз ты ничего не слушала, а просто кинулась на меня с кулаками. Второй раз реакция была такой же. Это повторялось каждую нашу встречу. И я отступился, подумал, что объясню всё, когда ты будешь готова слушать.
Перед глазами яркой вспышкой пролетает воспоминание. Сознание горит от боли внутренней и внешней. Я… Дэль бьёт Рика со всей силы, в ушах стоит гул, а мир вокруг окрашен в красный цвет. Я не слышу, что пытается сказать Дейрик. Лишь вижу, что он старается её успокоить, хватает за руки, прижимает к себе. Но единственная мысль, что бьётся в голове той Дэль, – это пожелание ему сгореть вместе с сукой Несси. Гнев в девушке почти звериный, затмевающий разум и всё человеческое. Концовка сцены теряется в мареве, но я слышу голос отца Рика. А значит, в тот раз ничего не решилось.
Я усилием воли отгоняю непрошеное видение. Оно неприятное, оно пугает меня. Крутой характер Дэль не был секретом, но только через эти осколки памяти я начинаю понимать, насколько он был бешеным и почему все в академии её сторонились.
Но это не объясняет поступка Рика во время награждения.
– Рик, кто я? – сложив руки на груди, спрашиваю я.
– Дэль, – не моргнув, произносит он.
– Я не она! – чеканю каждое слово, демонстрируя прямо противоположную для моей предшественницы реакцию.
Дэль бы уже рвала и метала,
