тише, – попросил я, прислушиваясь к звукам.
ВОЗВРАТ. ПЯТЬ. ВОСЕМЬ. ОДИН. ТРИ. ВЛАДИМИР. ОЛЬГА. ЗИНАИДА. ВЛАДИМИР. РОДИОН. АНДРЕЙ. ТАТЬЯНА.
Монотонный голос повторял сообщение снова и снова. Прослушав его некоторое время, Миша выключил трансляцию.
– Слушай, Артур, – начал он. – Я понимаю, что ты мой друг и не стал бы меня разыгрывать, но ты действительно не шутишь? Или ты принимаешь меня за идиота? Не пойми меня неправильно, просто в это сложно поверить. А веских доказательств ты мне не дал.
– Вот тебе доказательство, – сказал я, указывая на сайт с трансляцией сообщения.
– Эта частота ни о чем не говорит. Ты мог просто узнать о ней и выдать за свое якобы провидение.
– Не знаю, каких доказательств ты хочешь. Я сам хочу разобраться в том, что происходит.
– Хорошо. Давай так, – предложил Миша, сидя сгорбившись и скрестив руки на подбородке. – Лотерейные билеты. – Он пристально посмотрел на меня.
– Ты хочешь, чтобы я узнал итоги лотереи и потом вернулся в прошлое, чтобы купить билет?
– Именно, – ответил Миша, указав на меня двумя пальцами, сложенными в форме пистолета.
– Мне кажется, это не сработает. В случае возвращения случайные события не повторятся. Это как когда мы выбирали персонажей в Доте.
– Ааа… – протянул Миша, осознав. – Блин, а может быть тогда ставки на спорт?
– Слушай, это, конечно, заманчиво, но мне сейчас не до денег. Меня беспокоит, что в любой момент я могу подумать что-то, и это исполнится. А последствия могут быть фатальными.
– А ты можешь просто игнорировать сообщения? – предложил Миша.
– Знаешь, это такой соблазн воспользоваться возможностями этой строки. Не могу объяснить. Как будто она исполняет мои тайные желания в какие-то моменты, – немного подумав, я добавил, – Может, ты расскажешь мне свой секрет?
– Ладно. Только никому не говори. Обещаешь? Об этом знают только мои родственники. Когда мне было 8 лет, я проводил лето в деревне у дедушки и бабушки. У них был старый сельский туалет с прогнившими досками, которые скрипели при каждом шаге. Однажды, сделав свои дела, я заметил, что если немного покачаться на этих досках, они были немного эластичными, как батут. Не знаю почему, но я начал качаться на них. И вдруг одна из досок треснула, и я провалился в нечистоты.
– Слушай, это звучит ужасно, – искренне посочувствовал я ему.
– Да это полбеды. Мои старики были уже тугоухими, а сам я выбраться не мог. Поэтому я проторчал там до позднего вечера, пока мои родители не приехали. Мама с папой отмывали меня всю ночь.
После того как я выслушал его историю, в памяти всплыло, как в прошлом году его бывшая девушка называла Мишу ласково "мой утенок". Почему-то эта мысль вызвала у меня невольную улыбку.
– Это не смешно, – сказал Миша, заметив мою реакцию. – Обещай, что никому не расскажешь. Обещаешь? – Он схватил меня за воротник и начал тыкать пальцем в нос.
– Да обещаю, я могила. Только можно я буду называть
