мы следим за тобой. Так что не надо устраивать неприятности – если это в твоих силах.
Последнее время с Люс часто разговаривали, словно с конченой психопаткой, и с каждым разом она все больше склонялась к мысли, что так оно и есть.
Все лето память терзала ее, во сне и в те редкие мгновения, когда родители оставляли ее одну. В той хижине что-то произошло, и все, включая Люс, изнывали от желания выяснить, что именно. Полиция, судья, социальный работник – все пытались выудить из нее правду, но Люс и сама ничего не знала. Они с Тревором весь вечер подначивали друг друга уйти к пляжным домикам у озера, подальше от компании. Она пыталась объяснить, что это была одна из лучших ночей в ее жизни, пока не превратилась в худшую.
Она столько времени провела, воспроизводя в памяти ту ночь, слушая смех Тревора, ощущая на талии его ладони – и пытаясь внушить себе, что на самом деле невиновна.
Но теперь, казалось, каждое правило в Мече и Кресте убеждало ее, что она действительно опасна и нуждается в надзоре.
На плечо Люс легла крепкая ладонь.
– Послушай, – сказала воспитательница. – Если тебя это утешит, здесь ты по сравнению с некоторыми – просто душка.
Это был первый ее человеческий поступок по отношению к Люс, и та не сомневалась, что он призван ее подбодрить. Однако ее посадили сюда из-за подозрительной гибели парня, по которому она сходила с ума, – и она «просто душка»? Люс задумалась, с чем вообще приходится иметь дело в Мече и Кресте.
– Ладно, с экскурсией покончено, – заключила воспитательница. – Дальше давай сама. Вот карта, если тебе понадобится что-то найти.
Она вручила девочке ксерокопию грубого, нарисованного от руки плана и глянула на часы.
– У тебя еще час до первого занятия, но моя мыльная опера начинается в пять, так что, – она махнула рукой в сторону Люс, – исчезни. И не забывай, – напомнила она, в последний раз показывая на устройство под потолком, – камеры следят за тобой.
Прежде чем Люс успела ответить, перед ней объявилась тощая темноволосая девчонка и погрозила длинным пальцем.
– О-о-ой, – поддразнила она голосом, каким обычно рассказывают страшилки, пританцовывая вокруг Люс. – Камеры следят за тобо-о-ой.
– Убирайся отсюда, Арриана, пока я не устроила тебе лоботомию, – одернула ее воспитательница, хотя по краткой, но искренней улыбке стало понятно, что она по своему привязана к безумной девице.
Ясно было, что Арриана не отвечает ей взаимностью. Она изобразила в сторону воспитательницы грубый жест и вызывающе уставилась на Люс.
– А вот этим, – сообщила воспитательница, яростно черкнув что-то у себя в бумагах, – ты заработала себе поручение – покажешь школу маленькой мисс Солнышко.
Она кивнула на Люс, которая в черных ботинках, черных джинсах и черном свитере выглядела далеко не солнечно. В разделе «Форма одежды»
