прошлого отбрасывают чудовищные тени, но не стоит пугаться их. Что было, то прошло. Не твоей безжалостной рукой закрутился весь этот бардак.
– Но мне его разгребать.
Джеймс хитро подмигивает.
– Никогда не поздно сбежать. У меня осталось парочка-другая знакомых, в чьих силах достать нам новые документы.
Агата знает, что этот вариант заведомо неправильный. Вновь скрываться. Прятаться по норам. Быть не тем, кем являешься на самом деле. Один раз ей удалось уйти от ответственности, но та нагнала её в полумёртвом городе, заставив поплатиться за бегство жизнью близких. Нет. Побег – не выход из ситуации.
Чуткое сердце Джеймса почувствовало борьбу, идущую в сердце дочери. Ласково подняв её подбородок, он негромко говорит:
– Можно выбрать протоптанную дорожку. Отвернуться от нового уклада вещей, боясь потерять то, что успел приобрести и чем дорожишь больше всего. Однако так легко упустить нечто более стоящее. Рискнуть и открыть сердце или продолжить упорно строить стену – в итоге выбирать придётся что-то одно. Нельзя получить всё и сразу.
Отец всегда мягко подходил к проблеме, а когда собеседник расслаблялся, отрезвлял его истиной. Прямолинейный подход вкупе с нежностью вечно ошарашивал Агату. То, о чём она боялась задумываться, Джеймс произносил без страха и упрёка, ставя дочь перед фактом, но каждый раз оставляя решение за ней. За это Агата его любила и ненавидела одновременно.
– И зачем я только полезла во всё это… – наконец произносит она.
– Затем, что ты Агата МакГрегори. Моя дочь. Эрудированная, упрямая и не лишённая силы. Даже без всякой магии или, по-нелюдскому говоря, Тьмы, смогла найти то, что досталось другим по велению волшебной палочки. Валери с наслаждением наблюдала, как ты гниёшь в психушке в ожидании смерти, пока не получила сообщение о твоей кончине на железнодорожном мосту. Но этой гусыне неизвестно, что Агата МакГрегори выжила. Не скончалась от сочувствия и горя к самой себе, а вновь поднялась с колен.
– А дальше что?!
Агата вскакивает, принимаясь ходить взад-вперёд. Несчастный гребешок то и дело падает на пол из трясущихся рук. Неужели отец так глуп, что не понимает настающую причину её переживаний?!
– Даже если мне удастся помочь мисс Ван дер Мор, даже если я спасу город… Что это изменит? Знаю, это прозвучит эгоистично, но меня не столько волнует Вальпургина, сколько моё будущее. Куда мне идти? Чем заниматься? Для внешнего мира я мертва. Даже если появлюсь на пороге Научного Комплекса, то кровавый след из трупов и слухов тут же приманит полицейских. Остаться здесь? Бред! Я учёный, а не фермер. В Ливингстон Бэй абсолютно невозможно заниматься лабораторными исследованиями! Вся моя жизнь, знания, время, потраченное за химическим столом, можно спокойно пустить коту под хвост.
Агата переводит дыхание. Бросив взгляд на отца, она с негодованием замечает, что тот спокойно потягивает чай.
