гениальности. Так нам было запрещено играть в шахматы, и конечно, все общественные предметы полагалось не знать. Даже, я бы сказала, интерес к ним высмеивался: в группе появилась девушка, яростно изучавшая «Капитал», но скоро исчезла, – мы считали ее странной, а все общественные науки галиматьей. На экзаменах по нашим специальным предметам, начиная от матанализа, разрешалось пользоваться своими записями лекций, а часто и учебниками. Экзаменатор, как правило, только просматривал твои записи и писал по теме вопрос или задачу. Не можешь решить, иди домой, занимайся дальше.
Что уж говорить о не естественных предметах. Здесь разрешалось всё.
Диамат, истмат, политэкономия не представляли для нас никаких трудностей. Перед экзаменом по политэкономии толпа у входа каждому сообщала, что преподаватель всегда задает после того, как ты прочитаешь только что выписанную из учебника белиберду, вопрос: «Что такое НЭП?», и ответ должен быть гениально лаконичным: «Смычка». Лектор так же увлеченно играл профессора, как мы его преданных учеников.
Получив билет, берешь учебник, выписываешь подходящий кусок, и вот она пятерка в зачетке. Если же ты пренебрежешь волшебным словом «смычка», случится катастрофа, и тебе нарисуют четверку. Я при этом поплатилась за собственную «честность», призналась лектору, что, хотя, на всех лекциях присутствовала, но его благословенные слова не записывала (наверно, от восторга) – получила четверку.
Кончили МГУ с твердой уверенностью, что все гуманитарные науки – мусор.
Покорение звезды
и другие приключения
Май месяц, и все коридоры мехмата наполнены сильным запахом цветения черемухи, неповторимым духом первой травы и клейких листьев.
Все мы, вся сто четвертая – все мы клейкие листья. Только приклеиваясь друг к другу, мы начинаем понимать себя. Для нас, никогда не посещавшей детских садов, мехмат и был нашим детским садом.
Итак, час дня, занятия первой половины окончены, и мы толпимся у лифта. Набиваемся в кабину так плотно, что, воткнувшись в чью-то задницу, я удивляюсь, как это она может иметь жидкую консистенцию, наподобие киселя? Но эта задница не из нашей группы. Мы все худые, упругие и готовые к подвигам в любую минуту.
После обеда лекция на физфаке. Тащиться по улице не интересно, и мы решаем, что пора обследовать главный корпус. Итак, сегодня мы, четыре подружки, покоряем ЗВЕЗДУ. Поднимаемся на центральном лифте на тридцать третий этаж, осматриваем экспонаты музея. Камни нас, ну нисколько не интересуют, и тут мы обнаруживаем дверку на винтовую лестницу и отважно лезем всё выше и выше.
Наконец, перед нами распахивается дверь, и мужчина средних лет приглашает войти. Мы в небольшой комнате, и наш экскурсовод сначала отбирает у нас пропуска, потом рассказывает об особенностях своего хозяйства. Интересно, воду, нажав кнопку, надо ждать несколько минут, при этом раздается хлюпанье насоса.
Конец
