какого-либо сложного состава. Однако теперь наука уже говорит о кварках, из которых состоят эти частицы, названные прежде элементарными.
Так, шаг за шагом, физика каждый раз сама опровергает свои же ранее сделанные утверждения о нахождении наименьшей частицы, которая ни на что не делится. Не требуй от меня доказательств того, что я сейчас собираюсь сказать, поскольку я не смогу тебе их предоставить. Уж во всяком случае любые аргументы, которыми я подкрепил бы свое утверждение, среди ученых за доказательство бы не приняли. А сказать я хочу следующее: те частицы, которые в наше время наука считает наименьшими, могут делиться и далее. Как назовут их составные части, когда обнаружат их, – значения для нас не имеет. Делимость любых частиц вытекает из природы материи в целом, а она, как я уже сказал, неразрывно связана с количеством – категорией, возникающей в относительном как результат появления ограничений.
Все сказанное демонстрирует нам то, что именно тело, будучи материальным и количественным, привязывает нас к миру относительного и к состоянию сокрытия. Теперь мы можем порассуждать и о том, что было бы, не будь у человека такого тела.
Ученик. К чему нас должно привести такое рассуждение?
Мудрец. Если хочешь понять смысл и роль того или иного предмета, а особенно – благо, которое он создает, занимая в мироздании отведенное ему место, всегда полезно идти от обратного: представить себе ситуацию, при которой этот предмет не существовал бы, мысленно вывести из нее все следствия и посмотреть, что получится. Возможно, увидев возникающий абсурд, ты быстро придешь к пониманию смысла и блага обсуждаемого предмета.
И нам не раз еще пригодится такой взгляд «от обратного». Вот и посмотрим теперь, что останется, если отнять у человека его физическое тело. Фактически, это означает, что он лишится какого-либо представительства в мире относительных ограничений; ему будет неведома борьба за ограниченные ресурсы; ему не придется отдавать предпочтение одному качеству и оттеснять другое, распределяя между ними неравным образом некоторое количество. Следовательно, он фактически отстраняется от участия в процессе уподобления относительного абсолютному или, по крайней мере, лишается возможности участия в большинстве аспектов такого уподобления.
Ученик. Но я все никак не соображу, о каком же человеке мы тогда говорим. Если ты устранил его тело, что у него осталось? Кем или чем в таком случае будет этот самый человек?
Мудрец. Вот тут мы и приближаемся к тому, о чем ты спросил ранее. Ты ведь хотел, чтобы я объяснил тебе, что такое душа. И, дабы представление о ней у нас сложилось более убедительное, я начал с понятия, которое обычно ставят ей в противоположность, – с тела. А оно, как мы сейчас увидели, как раз и есть то, что, будучи принадлежащим относительному, позволяет человеку участвовать в уподоблении
