на имя Ивы. Жили они с Ивой скромно на заработки Марины, только мебель и оргтехнику для дочери покупали родители. В каждый свой приезд они приобретали что-то новое из мебели в квартиру Марины, а года два назад вообще наняли отделочников, и ей сделали полный ремонт с заменой сантехники и полным обустройством кухни. Про депозит Марина молчала, а они не спрашивали. Потому что открыли на имя дочери накопительный валютный счет. Работали родители Ивы тележурналистами международниками и часто посещали горячие точки, так что у Марины в комоде всегда лежали их страховки, которые они оформляли перед каждым отъездом.
В квартиру сестры Марина ходила раз в месяц. Проверяла, не текут ли краны, все ли нормально с газовыми приборами, плотно ли закрыты и зашторены окна. Мыла полы она там только перед приездом сестры и зятя. Работала Марина главным редактором в издательстве, специализировавшемся на учебной литературе. Ива часто бывала у нее на работе и мечтала в будущем работать там же. Ей очень нравился помощник Марины, недавний выпускник-филолог, Артём. Но он привечал только корректора Людочку, симпатичную блондинку 25 лет. Ива не могла с ней сравниться. Во-первых, потому что еще училась в 11 классе гимназии, которую оплачивали ей родители, а во-вторых, потому что там не разрешалось применять косметику. А без нее Ива выглядела обычной блёклой школьницей. Да и 18-ти лет ей пока не исполнилось, поэтому Артём ее за версту обходил как несовершеннолетнюю.
Девчонки в классе как-то умудрялись делать татуаж бровей, контуров век и губ, но это всегда сопровождалось скандалами. А Ива не могла себе позволить, чтобы Марину прессовали из-за нее. Дома Марина иногда сама делала ей макияж, но только для смеха или на Новый год, например.
– Ты и так красивая, Зайка. Самая красивая! – уверяла Иву Марина. Но Ива не верила. Потому что почти у всех девчонок в классе уже имелись парни, одна она еще ни с кем не встречалась. Пацаны, которые клеились к ней, ее не устраивали, а те, кто нравился, уже были заняты.
Особенно Ива не любила Катьку, которая меняла парней как перчатки. Катька перед выходом из школы в туалете на первом этаже наводила полный марафет – даже губы яркой помадой красила. Потом надевала на лицо противоковидную маску, а на голову кепку с широким козырьком, чтобы глаз не было видно, и так, накрашенная, проходила мимо охраны как примерная ученица. Правда, девчонки уверяли, что это не она парней меняет, а парни ее сами быстро бросают, потому что она с каждым из них спит напропалую, а потом начинает намекать на замужество.
Ива даже представить не могла, что можно хотеть так рано замуж выскочить. Это ж хозяйство, стирка, ребенок какой-нибудь… полный треш. И как это Катька не боится залететь? Если при этом парень откажется жениться, тогда матерью-одиночкой в 17 лет оставаться или аборт делать? И родители Катьки вряд ли могли одобрять такую разгульную жизнь дочери. Девчонки говорили, что родители ничего не знают про Катькин секс, считают, что она невинная овечка и просто пользуется успехом у мальчишек, потому что красивая от природы. А на самом деле она перед возвращением
