у меня перехватывает горло.
Почему-то именно это бьёт меня больнее всего: Максим живёт со мной из-за жалости.
– Да, дорогая подруга, он тебя жалеет, – терпеливо объясняет Светка. – А любит он нас, и всё это время, Максим помогает нам. И каждый день практически бывает у нас. Просто он не хотел, чтобы ты знала.
– Ну, естественно, не хотел! Если бы я знала, он бы уже жил у тебя! – усмехаюсь, пытаясь взять себя в руки.
– Ну так отпусти его! Что ты к нему привязалась? Как репей! – вдруг заявляет она.
– Я к нему привязалась? – у меня дух захватывает от такой наглости. – Ты вообще как до такого додумалась? Мы же с тобой всю жизнь дружили! Мы с тобой не разлей вода были! Вспомни, сколько раз я тебя выручала!
– Ой, вспомнила, – отмахивается Светка, морщась. – Ну подумаешь, выручала, и что? Ты знаешь, что такое любовь? В тот день, когда Максим подошёл вот к этому столику, я просто взглянула на него и поняла, что влюбилась. Ты знаешь, сколько я мучилась? Я страдала, не хотела тебе делать больно. Но, позже я поняла, что ты его совсем не любишь, что ты не относишься к нему так, как он того заслуживает. Он часто жаловался мне, что ты истеричная, наглая, беспринципная и жадная.
– Светка, да ты же меня знаешь, разве я такая?
– Такая, Кира, такая! – выплевывает она, – ты как собака на сене! Он тебя не любит, ты не можешь этого не чувствовать! А ты вцепилась и держишься! Даже для меня жалеешь!
– Это какой-то сюр, – я сжимаю виски руками, – мы не о юбке кожаной говорим, о мужике! О моем муже! Ты совсем с ума сошла?!
– Это ты сошла с ума! Оставь Максима в покое! Не мешай нашему счастью!
– Ну и забирай этого кобеля к себе! – презрительно говорю. – Я только знай, что я отсужу всё, что мне положено по праву.
– Ну давай, отсуди! – усмехается она, и мне это почему-то не нравится.
Глава 5
Возвращаюсь домой на автомате. Ноги словно деревянные, в груди, в районе солнечного сплетения – огромная дыра, пустота. Говорят, там душа находится. Так, видимо, у меня больше нет души. Всё выжжено чудовищной болью. Максим и Светка, Светка и Максим…
Двое самых дорогих мне людей всадили мне два кинжала в спину. Подло, исподтишка, мерзко. Неужели в них не осталось ничего человеческого?! Неужели ничего не дрогнуло, когда в койку укладывались?! К чему сейчас задавать себе эти вопросы? Чувствую себя брошенной, ненужной вещью, использованной и затёртой до дыр. Что делать?
Понятно, что разводиться как можно скорее. Была бы моя воля, сегодня же развелась бы. Только ЗАГС закрыт, выходной ведь. Интересно, Макс уже знает, что я всё знаю?
“Надо поговорить. Срочно” – отправляю смс. Обвожу пустую квартиру невидящим взглядом. Хорошо хоть Анечку к родителям Макса отвезла. Она бы сейчас испугалась такого моего вида. Мысли скользят, как по поверхности воды, не задерживаясь. Только боль, невыносимая боль скручивает внутренности так, что вдох с трудом даётся. Надо хоть чем-то заняться, а то так и с ума сойду.
Принимаюсь
