меня к стене и я подумала, что он хочет меня поцеловать, Бенедикт на самом деле собирался сделать мне больно.
Но невзирая ни на что, его прикосновения казались воздухом, которым я дышала. Невзирая ни на что, я тосковала по нему. И как раз по этой причине сейчас мне сильнее всего хотелось, чтобы нас опять разделяла тяжелая дверь темницы. Отныне я ни на что не могла положиться. Ни на него, ни на свою семью, ни даже на собственные инстинкты.
Я неохотно остановилась возле Бенедикта. Выражение его лица по-прежнему излучало жесткость, и у меня возникло ощущение, будто под его ненавидящим взглядом мое сердце все больше сжималось. Сосредоточившись на воротнике его рубашки, чтобы не смотреть королю в лицо, я вцепилась в грязное платье, чтобы скрыть дрожь в пальцах.
Словно в замедленной съемке, Бенедикт переключил внимание с меня на охранников, которые меня привели. Тех же самых, которые не так давно забрали меня из камеры. Тех же самых, которые держали меня, пока он…
Я закрыла глаза, чтобы выбросить это воспоминание из головы. Однако это лишь привело к тому, что крики Валя у меня в памяти зазвучали еще громче.
– Все, что здесь произошло, строго конфиденциально. Это понятно?
Бенедикт говорил спокойным голосом. И все-таки ему без труда удалось вложить в него четкую угрозу. В растерянности я снова посмотрела на него. Взгляд короля до сих пор был прикован к обоим стражникам, и краем глаза я заметила, как те кивнули.
– Да, ваше величество, – хором подтвердили они.
– Вы единственные, кому доверено об этом знать, так что надежно храните все в тайне.
От меня не укрылось, что на этих словах мужчины словно оцепенели. Ничего удивительного. Пускай Бенедикт и выразился весьма формально, подтекст прозвучал предельно ясно. Только что он дал понять, что привлечет их к личной ответственности, если подробности просочатся наружу. Правда, до меня никак не доходило, о чем конкретно шла речь. Это как-то связано с планами Бенедикта по отношению ко мне? Вот только в чем они заключались?
Честно говоря, я не верила, что покину Тауэр живой. И тем более, что вернусь в Багровое Сердце. Да и зачем? Бенедикту не обязательно везти меня во дворец, чтобы избавиться от меня. И последние события тоже скрывать не обязательно, если там он просто запрет меня в новой клетке. Так что же тогда он собирался со мной сделать?
Стражи еще раз повторили: «Да, ваше величество», и Бенедикт, кажется, остался доволен. Он взял перекинутый через локоть пиджак и расправил его. Я думала, что сейчас он его наденет, но вместо этого…
Когда вампир попытался накинуть его мне на плечи, я отшатнулась и вскинула на него взгляд. Этот жест застал меня врасплох, как и внезапная, неизменно сопровождающая его близость. Этот мужчина только что ломал кости моему брату.
– Мне не холодно, – сдавленно сказала я.
Бенедикт замер. Его глаза впились в меня, и я боялась пошевелиться.
– Ты его наденешь, – хриплым голосом заявил он, чем ввел меня в еще большее замешательство. –
