я еще не видела у него. Зрачок практически полностью скрадывает синюю радужку и меня это странным образом будоражит.
– Убедился? Теперь свободен! – указываю на дверь, цепляясь пальцами за раковину, чтобы не упасть.
– Что же ты такая колючая, ягодка? Но мы твои колючки снимем, оставив сочную мякоть, – усмехается он, покидая помещение.
Только теперь я шумно втягиваю воздух, чувствуя слабость в ногах.
Что это было? И почему я позволила этому произойти? И самое главное, смогу ли оттолкнуть снова, если он опять попробует продолжить начатое…
Осторожно выхожу из ванной, с облегчением обнаружив, что в спальне никого нет. Интересно, а чья это кровать? Смотрю на двухспалку, представляя кто будет спать на ней этой ночью. Блондин или брюнет?
Осматриваюсь вокруг, отмечая гирлянду из еловых веток над широкой постелью и над дверным проходом, глубже вдыхая аромат натуральной ели и выхожу в коридор.
Мужчины о чем-то приглушенно разговаривают, но стоит мне появиться в гостиной, как тут же замолкают. Две пары глаз устремляются в мою сторону. И мне становится стыдно перед Марком. Кажется, что я его предала… Хотя. Пошел он к черту! И в конце концов, я теперь свободная женщина имею право целоваться с кем вздумается!
Убеждаю себя в этом, игнорируя жгучие взгляды.
– Что-то не так? – смотрю прямо в глаза блондину, но тот лишь в ответ как-то недобро ухмыляется.
– Все в порядке, ягодка, – отвечает за босса Дэн. – Просто Марк Яковлевич, плохо себя чувствует. Выпьешь?
– Пожалуй, – беру оставленный на журнальном столике стакан и делаю несколько жадных глотков, тут же закашлявшись.
– Не торопись. Вечер только начинается.
Марк встает и демонстративно уходит из комнаты, оставляя нас с Дэном наедине. А я же чувствую досаду.
Значит, они уже все решили? Сами за меня?
Осознав это меня охватывает лютая злость.
Марк, как и тогда, вот так просто отказывается бороться за меня? В конце концов, кто я такая? Просто, бывшая стажерка…
В горле встает ком. Подхожу к высокой ели, украшенной в серебристых оттенках и делая вид, будто рассматриваю декор, гашу подступающие к глазам слезы.
Нет, нет, нет! Мы это проходили и больше я не наступлю на те же грабли.
Тогда почему я вновь почувствовала себя ненужной и оскорбленной? Неужели домогание этих самовлюбленных самцов, заставляли меня чувствовать себя лучше? Или это связано с предательством Гоши?
Наверное хотелось почувствовать себя хотя бы немножко желанной, а не второсортной и совершенно непривлекательной, так как я ощущаю себя после просмотра того чертова видео.
– Только не говори, что ты из-за Марка впала в меланхолию? – слышу голос Смирнова. – В ванной, ты с так жадностью заглатывала мой язык, что я воспринял это как знак благосклонности.
– Прекрати, Смирнов, – краснею, понимая, что моя жизнь свернула не туда, раз я оказалась
