глядя на тело. Молодая, совсем девчонка. Бледная кожа словно кричала о том, что её уже нет в этом мире. Пару часов назад она была живой. Теперь – ещё одна жертва. Вся ванная – пропитана её кровью, сочащейся на пол и исчезающей в трещинах этой старой, измученной временем плитки.Я встал, поправив старомодный плащ, который по всем законам давно вышел из моды. Но я носил его не ради стиля. Это была моя броня, защитный панцирь, отделяющий меня от этого гниющего мира. Нажав на кран, я выключил последний поток воды, изливавшийся из него. Тишина. Только капли, как механический метроном, отсчитывали остатки её времени.
Достал блокнот – бумажный, не электронный, в этом был свой особый смысл. Бумага не врёт. Пишешь – и знаешь, что это останется. Написал её имя: Катя. Её исчезновение не сразу встревожило окружающих. Одногруппники не знали, что делать, пока не обратились к преподавателям. А те, уже потеряв всякую надежду, связались с нами, с отделом помощи населению. После "всемирного обновления"это теперь наша новая реальность – система видит всё, знает всё. Но вот уже третье самоубийство за неделю, а система молчит.
И вот я здесь – Роман Грин, детектив, изучающий смерть в самых её безжалостных формах. Осматриваю место преступления, как древний археолог разгадывает тайны прошлого. Снова записываю детали, снова всё идёт по кругу.
Моя форма, старомодная, будто из прошлого века – длинный плащ, жилетка, шляпа. Я знаю, что выгляжу, как пришелец из другого времени. Но это не было прихотью, я впитал это с детства, вырос на историях о великих сыщиках, которые могли распутать любое дело. Я стал таким, как они. Настоящие детективы не следуют моде. Им плевать на то, как они выглядят в глазах других, если только это не помогает раскрыть правду.
Коллеги могут считать меня чудаком, но мои результаты говорят сами за себя. Я лучший в этом проклятом городе. Начальство давно уже оставило меня в покое, а подчинённым запретили вмешиваться в мои дела. Я один на один с этой работой, и она – моя единственная спутница.
После "обновления"преступность исчезла. Система контролировала всё. Каждый шаг, каждый вдох. Люди стали как открытые книги. Но потом они снова начали прятаться в тени. Люди учатся быстро, особенно когда речь идёт о том, чтобы обойти систему. И вот снова мы здесь – создаём заново отделения помощи на базе старых полицейских участков.
Но последнее время что-то изменилось. На этой неделе было особенно мрачно. Третье "самоубийство"– хотя система не признает их таковыми. Она просто не может: по её расчетам, человек не может умереть по собственному желанию. Пробовали не раз, и всякий раз система вмешивалась, тормозила, спасала. Поэтому в моих записях значится "убийство". Но вот незадача – всё указывает на то, что это именно самоубийство, хоть и звучит это нелепо в нынешнем мире.
Каждое из них, как по шаблону. Простой способ сбежать – петля, прыжок с крыши, вскрытые вены. Один и тот же почерк, и система не в состоянии это предотвратить. Она просто вешает на них ярлык "убийство". И теперь мне приходится с этим разбираться. На первый взгляд всё ясно, но стоит копнуть глубже, и перед тобой – бездна, в которой не видно дна.
И мне остаётся только идти по следам мёртвых, один за другим.
Ручка в моей руке скользила по бумаге, как нож по раскалённому маслу, вычерчивая причудливые линии. Я был художником в мире смерти, вновь и вновь погружаясь в эти странные детали. Записывал каждую мелочь – не потому, что технологии были бессильны, а потому, что это был мой способ остаться в реальности. Бумага не врала. Бумага заставляла меня чувствовать, что я ещё жив.
Каждое новое дело было, как глоток свежего воздуха в этом городе, который давно сгнил изнутри. Здесь все только и делали, что наслаждались своей никчёмной жизнью под постоянным взглядом системы. Им было плевать, что она отнимала у них последние крупицы человечности – до тех пор, пока она кормила их пустыми обещаниями удовольствия. Люди закрывались в своих влажных мечтах, растворялись в сладких иллюзиях, которые щедро раздавала им система, и не думали о том, что мир вокруг умирает.
Но были и те, кто не мог больше терпеть. Такие, как эта девушка, решившая уйти из этой фальшивой реальности. Я должен был понять, почему. Что заставило её выбрать этот путь, когда все вокруг предпочитали прятаться за стеклом своих виртуальных грёз. И почему система дала ей эту возможность, или она сумела ее обойти? В отличие от других жертв, она зацепила меня. Этот случай был особенным. Чувствовалось что-то… неправильное. Именно поэтому я уже второй час сидел здесь, среди этой мрачной сцены, вырисовывая каждую деталь, пытаясь уловить что-то важное, что-то, что система не могла увидеть.
Каждая линия, каждая деталь – это была моя работа, моя жизнь. Чёртов город, в котором каждый угол пахнет грязью и похотью, знал меня лучше, чем кто-либо другой.
Система чертовски удачно сыграла с моей судьбой. Я выполнял её приказы на все сто, даже когда никто не смотрел. Я любил свою работу, а она – меня. Хотя убийства стали редкостью, почти исчезли, а тяжкие
