повторял раз за разом, растворяясь в липком ужасе: «Я снова всех подвел!»
I серия. Начало истории
Солнце! О, враг всего сущего. Проникающий в каждую клетку, сжигающий все живое на своем пути. Его жар иссушает кожу, не оставляя ни единого шанса на выживание. Особенно четко это ощущается во время похмелья.
Соня, изогнулась еще сильнее и опасно приблизилась к краю кровати, пытаясь спрятаться от тонкого лучика, который назойливо щекотал ее симпатичный нос. Не рассчитав движение тяжелого бедра, она с грохотом рухнула на пол.
В тот же миг, дверь в комнату распахнулась, легкие шторы поднялись на окне от возникшего сквозняка, и помещение залило убийственно ярким светом. И убийственно громким звуком:
– Соня пора подниматься, хватит валяться в постели.
– А кто сказал, что я валяюсь в постели, – вставая с пола, тихо промолвила героиня вчерашней попойки. Она убрала с лица прядь длинных русых волос и пытаясь разлепить правый глаз, посмотрела на подругу.
Мелкий дождь, моросящий всю ночь, перестал совсем недавно, и яркое, свежее солнце, вышедшее из-за туч, ласкало каждую травинку на аккуратной лужайке, и совершенно не собиралось никого сжигать. Прекрасный двухэтажный дом выделялся среди соседних коттеджей, построенных в стиле модерн оригинальной старинной архитектурой и большим полукруглым окном на мансарде.
Несмотря на то, что дом производил впечатление старой, простоявшей многие годы и многое испытавшей постройки, голоса в его комнатах звучали молодые.
– Как мне плохо… Утро – это самое отвратительное время суток.
– Наверное поэтому ты решила его проспать. На часах пять минут седьмого.
– Анжел будь ангелом принеси аспирин.
– Ты не помнишь, что я умею читать мысли, – улыбаясь Анжел протягивала несчастной шипящий стакан. – Соберись тряпочка, пора позвонить Сплей, я волнуюсь, ее самолет прилетел час назад, а она так и не вышла на связь.
Отгоняя облачка хмурых мыслей и клубы перегара, Анжел потянулась к телефону.
Под развесистым старым дубом, который выбрал себе место на краю солнечной поляны, усыпанной васильками, сидели две девочки. Им было лет по семь, они находились в том блаженном возрасте, когда весь мир буквально создан для человека, когда никто из окружающих не желает зла, и все стремятся удовлетворить самые мелкие твои потребности. В возрасте чистого эгоизма. Одна из них достала из широкого кармана цветастого платья, большущее яблоко и с хрустом надкусила его, звук укуса на долю секунды заглушил щебет птиц, стук топоров и долетающие из-за деревьев голоса рабочих, делающих просеку в густом смешанном лесу.
Вторая девочка, наклонив белую, как одуванчик головку и, блеснув глазами, взглянула на сестру и с безапелляционным тоном произнесла:
– Дай откусить.
Хозяйка яблока, еще несколько мгновений усиленно поработав челюстями,
