посвящение. Знать о возрасте своих подопечных скоро станет и твоей обязанностью, Агата.
Право управлять полисом переходило по прямой линии старшему наследнику. Нас было две дочери в семье, однако Атонейра была пожертвована храму во младенчестве, она будет жрицей. На меня же как раз и легло это самое право наследования, хотя я и не была старшей.
– Но также я смогу, – весело добавила я, – носить и мантию, и доспехи, которые мне так нравятся.
– Для тебя это не будет развлечением, моя дорогая дочь. Так зачем ты пришла ко мне?
– Чтобы спросить, может ли и дальше Тир оставаться в доме? Назначь его на кухню, он станет отличным и очень расторопным поваром. Видел бы ты, как он охотится в Океане.
– Агата, ты разве забыла, что не я распределяю одиннадцатилетних. Это право принадлежит жрицам. Тебе надо поговорить с сестрой. Она ещё не закончила своё обучение, чтобы отдавать какие-то распоряжения, но сможет передать твою просьбу тем, кто занимается подготовкой завтрашнего дня.
– Она ненавидит Тира! – воскликнула я, всё ещё не теряя надежды. – И меня тоже! Ей будет в радость, если нас разлучат.
– Агата, как можно говорить такое о родной сестре!
– Прости, но это правда. Но что же, разве твоя власть не выше жреческой? Ты сам мог бы поговорить со жрицами и убедить их, чтобы Тира не отсылали далеко.
– Как будущей правительнице, тебе нужно уже сейчас учиться проявлять свою волю и показывать авторитет. Ты уже не маленькая, носишь кинжал и можешь сама поговорить с ними.
– Но почему не ты?
– А если мне не хочется этого делать? – отец разом посерьёзнел.
– Почему же? – воскликнула я, страшась услышать ответ.
– Потому что твоя мать не слишком довольна тем, что ты так тесно общаешься с этим маленьким рабом.
– Она недовольна тем, что он не суперий, – жалобно согласилась я, стараясь не встречаться с голубыми глазами своего собеседника.
Он покачал головой.
– Что думают атланты, когда видят, как дочь их правителя повсюду разгуливает с инферием? Ты должна быть образцом для подражания для своего народа. Посмотри на Атонейру. Её поступки идеальны. Да, она не такая добродушная, как мне хотелось бы, но я не могу её упрекнуть в дурном поведении.
– Раньше ты никогда не говорил мне ничего подобного, – обиженно буркнула я.
– Раньше ты не заявлялась на главную площадь храма, играя и делясь сладостями с рабом, который, к тому же не проявляет к тебе должного почтения.
– Почему же ты не думал о нём как о рабе, когда поедал найденного им кита? – мне не следовало так говорить с родителем, но обида была велика. – Я поняла, ты и пальцем не пошевельнёшь не только ради Тира (для тебя он всего лишь раб), но и ради меня. Мнения посторонних супериев тебе дороже, чем просьба родной дочери.
– Я правитель, Агата, – начал отец, но я выбежала из его кабинета, ненамеренная ничего слушать.
У
