шуток. Басир так криво подстриг свои почти саддамовские усы, что выглядел моложе и задорнее.
– Барабан уже привык к ударам, – ответил Басир поговоркой – знал их огромное количество и приохотил Кабира к народной мудрости. Стряхнув пепел с подлокотника кресла, он пригладил усы, пряча улыбку. – Продолжай…
– Иностранцы бегут из Багдада, – Горюнов у зеркала надел белую гутру и придавил ее шерстяным жгутом. – Население пакует чемоданы…
– Шииты, – не без язвительности уточнил Басир и наткнулся на укоряющий взгляд собеседника. – Так в чем я должен определиться? Остаться здесь и примкнуть к надвигающейся ИГИЛ, благо я соответствую их параметрам – бывший офицер иракской армии и суннит? Разве что это не вписывается в их мораль… – Он продемонстрировал окурок и раздавил его в пепельнице. – Ты же там завязывал с куревом?.. Либо бежать и стать человеком без Родины. Я однажды уже бежал. Ты помнишь тот день. Если бы не ты и не песчаная буря… Мой опыт убедил меня бесповоротно, что в человека убегающего всегда стреляют. Раз улепетывает – совесть не чиста. Азарт охотничий просыпается.
– У меня никогда не возникало желания стрелять в спину, – дернул плечом Петр. – Но ты забыл один маленький нюанс. Ты не примкнул к «Аль-Каиде» сразу же после свержения Саддама. А игиловцы не преминут тебе это напомнить. Сечешь? За Киркук идут бои, за Самарру и Баакубу. Так почему ты не штурмуешь сейчас с ними Киркук? А?
– Обиды не застилают мне глаза настолько, чтобы не понимать, какой игиловцы сброд и кто ими манипулирует.
– Кто же? – «наивно» поинтересовался Горюнов.
– За ними нет будущего, – напарник проигнорировал его вопрос.
– Да ты оптимист!
Горюнов поежился, вспомнив черные знамена на стенах домов в Эр-Ракке, развевающиеся на машинах. Раздутые черные трупы, связанные по рукам и ногам в домах, захваченных игиловцами. Мальчишек, обмотанных пулеметными лентами, как причудливым коконом, – что вызреет в этих коконах?
– Ты не считаешь, что они возьмут Багдад? – Петр и сам в это не верил, но все-таки бои шли уже в окрестностях столицы.
– Вряд ли… Пускай курдов потреплют. – Басир сердито чиркнул несколько раз зажигалкой, потряс ее и наконец закурил. – Курды из шкуры вон лезли, когда заискивали перед американцами, зазывали их, пальчиком указывали на Хусейна-сайида. Пока мы тут барахтались в крови под бомбежками, они суетливо возводили свое «государство». Активно качали нефть в Киркуке. А теперь, когда американцы, почуяв неладное, свалили отсюда, оставив свои базы, их выкормыши из «Аль-Каиды» вцепились в горло курдам и шиитам.
– Не любишь ты курдов, – поцокал языком Петр, засовывая пистолет за пояс просторных светло-бежевых брюк.
– Чего ты боишься? Зачем тебе ствол? – вдруг поинтересовался Басир.
– Когда я просил тебя его достать, ты не спрашивал. Знаешь ведь, в городе неспокойно.
Горюнова на самом деле
