день на глазах из почти идеального превращался в полный отстой.
– Там внизу – магнитно-резонансный томограф, Мередит Арнесс Бринн, – возникнув в проеме двери, твердым голосом заявила Кэмпбелл (судя по всему, дождаться, пока дочь доставят на каталке, она не смогла). – Мэллори тогда как с цепи сорвалась. Переубедить ее не было никакой возможности, но на этот раз припадок случился прямо в больнице. Это удачно. Если у тебя и Мэллори проблемы со здоровьем, мы должны разобраться во всем раз и навсегда!
– Вы знаете, что она страдает булимией? – спросила Кристал.
Мередит чуть не просверлила в ней дыру взглядом, но потом сообразила, что Кристал немного не в себе. Должно быть, это из-за болеутоляющих.
– Спасибо, Кристал. Нам приходится платить за курятину и оладьи для девочек не меньше, чем по ипотечному кредиту.
– Она, должно быть, засовывает пальцы в рот и освобождается от лишнего, – предположила Кристал.
– Я тоже так полагаю, – сказала Кэмпбелл, – а то у Мередит были бы плохие зубы.
– Хорошей пастой можно любые зубы вылечить.
– А ты, я вижу, знаешь в этом толк, – премило улыбнувшись, сказала Мэллори.
Никогда прежде Мередит не испытывала по отношению к сестре такой признательности. Кристал скривилась. Она танцевала с четырехлетнего возраста, а, как известно, балерины те еще сплетницы.
– Мама! Я не булимичка! – взмолилась Мерри. – И никакого эпилептического припадка тоже не было.
Тем временем каталку завезли в лифт, и он быстро поехал вниз, туда, где в полуподвале находились операционные и пункт экстренной медицинской помощи.
– По крайней мере, ясно, что это не гормональный дисбаланс, – сказала Кэмпбелл. – Период полового созревания у тебя уже позади.
– О-о-о, не надо, мама! – простонала Мерри.
Лицо ее стало цвета тушеной свеклы. Стоявшему в футе от нее интерну, светловолосому и атлетически сложенному, было не больше двадцати лет. Нет-нет… В двадцать лет интернами не становятся, но все равно блондин был достаточно молод, чтобы сердце в груди Мерри забилось чуть чаще обычного. В отделении экстренной медицинской помощи Кэмпбелл затащила Мерри за хрупкую перегородку и протянула дочери один из тех ужасных коротеньких медицинских халатиков, которые выставляют на всеобщее обозрение твои ягодицы даже в том случае, если ты весишь девяносто фунтов. Переодеваться на глазах у симпатичного студента-медика? Ну уж нет!
– Мама, можно я пойду в ванную?
– У тебя нет ничего такого, чего не бывает у других девочек, – твердым голосом заявила Кэмпбелл. – Это всего лишь биология!
Мама любила распространяться на тему биологии. Знала бы заранее, оделась бы в футболку!
– Ты такая деликатная, мамочка! – язвительно заметила Мередит. – Я что, должна испытывать желание показать
