укололи слова и тон мужчины.
Медленно, с какой-то угрожающей грацией, дракон поднялся и направился ко мне. Я подскочила на еще подрагивающие слабые ноги, но все равно смотрела снизу вверх на застывшую рядом со мной фигуру.
– Чтобы я извинился перед женщиной? Да ты знаешь, кто я такой?
– Нет. Но, кажется, догадываюсь. – Я повертела головой, словно разглядывала его. – Ну да, точно. Царь Горох собственной персоной!
Лицо мужчины пошло пятнами гнева. Он медленно протянул руку и взял двумя пальцами мой подбородок, приподнимая его, но разница в росте все равно оказалась слишком большой, потому мужчине пришлось наклониться к моему лицу. Я отчетливо увидела огненные искры в его глазах.
– Больше всего на свете я презираю и ненавижу женщин. – Тихий и отчетливый голос, кажется, было слышно в каждом уголке этой пещеры. – Но ты настолько жалкая, нелепая и грязная, что я едва ли чувствую в тебе женщину.
Я не успела понять, когда моя рука взлетела для замаха, но звук пощечины раздался в тишине пещеры словно выстрел. Отливающие золотом глаза сузились в узкую полоску чистой ярости.
– Это я слышу от ящерицы, спавшей в пыли? – Мое чувство самосохранения ойкнуло и вышло из чата, оставляя мой язык, видимо потерявший после сотрясения связь с мозгом, самостоятельно копать себе могилу.
– За подобное я мог бы разорвать тебя на куски и съесть, но боюсь, что от такого чучела я могу подцепить глистов.
– Хам! И этим существом я еще восхищалась! – воскликнула я, срываясь с места.
Потрясений на сегодня было с избытком, и стерпеть оскорбления моя расшатавшаяся психика уже не смогла, слезы тугим комком подступили к горлу, но позволить увидеть их этому отвратительному созданию я не могла. Я выскочила из пещеры под дождь и бросилась бежать, не разбирая в сгущающихся сумерках направления. Вслед мне что-то кричали, но я не слышала, несясь сквозь мокрые листья и ветки.
Я остановилась, лишь когда в легких стало жечь. Раздавшийся шорох за спиной заставил меня вздрогнуть, но, обернувшись, я увидела Дружка. Мокрый, с поджатыми ушами, он смотрел на меня виновато, хотя его вины как раз ни в чем не было. Я села прямо на размокшую от дождя землю и громко зарыдала, оборотень приблизился, самоотверженно подставив мне свой бок вместо платка.
Жалость к самой себе душила. Этот чудный новый мир, а лучше было бы сказать чудно́й, каждый день проверял меня на живучесть. Но, несмотря на то что я была не расчесанной, не накрашенной и два дня немытой, потому что боялась раздеваться в присутствии Рана и Серпа, опасаясь, что они начнут весьма сокращенно и наперебой рассказывать мне о своем детстве, обзывать меня чучелом у этого надменного дракона не было никакого права!
Я считала, что вполне неплохо справлялась с ситуацией – не истерила, не скандалила, не впадала в отрицание. Я терпела голод, холод, ночевки на голой земле. Я была стойкой, как солдат Джейн, особенно если бы меня не подкосил отвар Лютика, ну тут уж ни у кого не
