вспышки вопросов наши отцы стали обсуждать «ликвидность» последней выпускаемой продукции своих заводов. Наши мамы подсели друг к другу и о чём-то негромко разговаривали. Илья скромно улыбался, а Вика что-то ему шептала и хихикала.
Анна и Дарья по большей части молчали, но иногда перебрасывались словами. А я, как и всегда в таких ситуациях, занимался важным делом – жрал. И жрал красную и чёрную икру, заедая её изредка хрустящим хлебушком, по типу тостов.
Разумеется, я натрескался так, что живот выпирал, и через полчаса, когда все вышли к перилам, поглазеть на какое-то выступление артистов в мюзикле, меня припёрло на толкан. Сказав своей невесте, что мне нужно «припудрить носик», под сопровождение служанки я направился в нужную сторону.
Идти долго не пришлось, так как туалет для вип-ложи находился буквально в двух шагах по коридору. И опять мне повезло с «толканом обыкновеникусом». Правда теперь он уже так не восхищал, так как я привык пользоваться белыми монстрами в поместье.
Закончив свои важные дела, с «облегчённым» расположением духа, я под ненавязчивую музычку в туалете подошёл к раковине. И только сунул под воду руки, как музыка резко замолкла.
– Доброго здравия, Андрей Васильевич, – прозвучал голос слева, и я, как кот из местного Тик-Тока, практически подпрыгнул вертикально вверх. – Ну что же вы так пугаетесь? – гоготнул коммунист.
Он всё также был в прямоугольных очках, с неряшливой шевелюрой поэта, но в коричневом костюме-двойке. Как в порядке вещей, шпион непринуждённо мыл руки.
«Как только вода бежит? Он же время заморозил», – подумал я совершенную тупость, но вслух сказал:
– Антон Немцов… У вас, случаем, отчество не Борисович? – нервно спрашиваю и поворачиваюсь к раковине, чтобы продолжить мыть руки.
В зеркало наблюдаю, как его брови вздёргиваются вверх.
– Я не представлял вам своего отчества, но да, вы правы, – хмыкнул он. – Моего отца звали Борис. Как вы узнали?
– Звали? Он умер? – без всякой тактичности игнорирую его вопрос.
Не говорить же ему, что альтернативная копия его и его отца существовала и у меня в мире.
– Да. Его заживо сожгли на небольшом огне двадцать лет назад, в Зале исполнения наказаний. Лично император Дмитрий дал указ казнить без суда его и ещё пятнадцать человек, – нарочито спокойно ответил он.
– Похоже, серьёзнее терроризма. Сочувствую, – без сочувствия произнёс я и закрыл кран. – Не вы ли говорили, что туалет не лучшее место для беседы? Зачем пожаловали, товарищ Немцов?
– Приятно, что вы знаете нашу манеру общения, товарищ Черных, – искренне обрадовался коммунист. – Увы, выбора места для беседы в этот раз у меня не было. Вокруг вас сегодня находятся непростые люди, мягко говоря. Но причина моего появления, наоборот, проста: я пришёл вас поздравить с поступлением в институт. Всё-таки даже в наших странах это видное событие, хоть мы и не платим за то, чтобы получать знания.
– Да-да… я в курсе, –
