что нам придется самим сложить чемоданы в багажник. У Бенито проблемы со спиной – межпозвоночные хрящи и прочие латинские штуки, которые могут ломаться в спине; ему нельзя поднимать ничего тяжелее автомобильных ключей.
Итак, Джон и трое младших Вакки стали складывать плотные чемоданы в поразительно вместительный багажник «роллс-ройса», в то время как padrone стоял рядом с шофером, настолько быстро разговаривая с ним на каком-то диалекте итальянского, что Джон почти ничего не понимал. И действительно, люди вокруг удивлялись, некоторые делали соответствующие замечания.
Бенито, шофер, и правда был немолод. Рядом с ним дед Эдуардо казался почти юношей. О чем бы ни шел у них разговор, похоже, понимали они друг друга отлично.
– Вообще-то Бенито должен был уйти на пенсию еще десять лет назад, и, в принципе, так оно и случилось, – пояснил Альберто, заметивший взгляды Джона и истолковавший их соответственно. – Но он всю жизнь работал на нас шофером. Он погибнет, если больше не сможет водить «роллс-ройс», и поэтому водит его, пока хочет.
Разместив чемоданы, они сели в автомобиль и тронулись с места, чтобы тут же оказаться в пробке среди других машин.
– Мы поедем в нашу загородную резиденцию, – пояснил Кристофоро, обращаясь к Джону. – Конечно же, вы – наш гость, пока не будут улажены все формальности и вы не выберете, где хотите жить.
Джона сбивали с толку грубый стиль вождения других автомобилистов, постоянные гудки и жестикуляция.
– О каких именно формальностях мы говорим?
– Состояние должно официально перейти в ваше распоряжение. Что мы должны предотвратить – и мы сделаем это, не беспокойтесь, – это выплату налога на наследство.
– И сколько же это?
– Много. Половина.
Удивительно, но, получив эту информацию, Джон почувствовал, как в животе поднимается горячая волна ярости, которую он тут же определил как агрессию. «Безумие», – подумал он. Два дня назад он хотел, чтобы его состояние ограничилось четырьмя миллионами долларов и не принимало такие огромные размеры. А теперь, как будто он заработал каждый из тысячи миллиардов в поте лица, собственными руками, при мысли о том, что какое-то финансовое управление может вот так запросто отнять у него половину, горло сжималось от ярости.
– Но как вы собираетесь это сделать?
Это находилось в компетенции Грегорио.
– Мы заключили с министром финансов Италии что-то вроде джентльменского соглашения. Он удовлетворится символическим налогом в пару миллионов, а вы пообещаете ему за это на протяжении по меньшей мере года платить налоги с прибыли в Италии. Это принесет ему в кассу двадцать миллиардов долларов, которые сейчас ему очень нужны.
– Это мог бы сделать любой министр финансов, ведь так?
– Да, – подтвердил адвокат. – Но Италия хочет непременно вступить в Европейский валютный
