как-нибудь, когда никто не видит, наловлю и полакомлюсь.
– Как князь разделишь земли? Не будем же мы все ютиться рядом? Землю пахать нужно, – допытывался Никифор у Ивана Ростиславовича.
– А ты, сотник, сам решил осесть на земле, да забросить дело воинское? Али клятву позабыл? – это за князя отвечал старший сотник Боромир.
Тон разговора, между тем был шуточный. Воины радовались, может были даже счастливы.
– А у меня есть семья, есть брат, он добрый плотник и охотник, у него сыновья. Кого и другого найду, кабы землю обиходить. Была бы земля, – отвечал Никифор, который словно преобразился при виде земли.
Видимо, четкого разделения на воинов, крестьян, ремесленников еще не произошло или же хозяйственный человек не гнушается, не считает бесчестием поработать и на земле? Вон, с каким умным видом все разминают землю. Мне это напомнило картину, когда мужики стоят возле заглохшей машины. Вот так, как и сейчас умным видом воины мнут землю, все заглядывают под капот, со знанием дела что-то мычат, а, по сути, никто и не понимает, чего это машина не едет.
– Я решил поступить так… – начал князь рассказывать о принципе деления земли.
Князь Иван Ростиславович с момента, когда уже наконец был решен вопрос с Юрием ростовским, преобразился. К нему вернулась уверенность, даже некоторая надменность. Может самовластия нахватался от Юрия и это заразно? Но наш князь ни с кем не советовался, сам распределял земли.
– Так что, сотники да полусотники, согласны вы с таким разделом земли? – спросил князь, но не дожидаясь ответа, продолжил. – На следующий год вся земля должна быть разработана. Кем, как вы это сделаете – то ваше дело, меня не беспокоит
Иван Ростиславович закончил свою речь и посмотрел на нас, своих командиров. Все молчали. В принципе, вполне справедливо и по делу поделил земли князь. Между тем, слова Ивана Ростиславовича несколько поубавили эйфорию, вернее, она сошла на нет. Теперь все, в том числе и я, стали задумчивыми, озадаченными вопросами благоустройства.
Распределение территории было в соответствии с полусотнями. Сотники, как и князь, становились как бы выше всего этого. И они не возлагали на себя обязанности по благоустройству, созданию производств или чего бы то ни было.
А вот полусотникам вменялось создать условия для жизни всем воинам. Я не стал что-либо говорить по этому поводу уже потому, что мне попалась неплохая земля с деревушкой чухонцев, связываться с которыми почему-то особо никто не хотел. Хорошо, что в нашей дружине еще не уподобились общей тенденции в регионе, когда автохтонное население частично просто вырезалось.
– Князь, а серебро и та снедь, что у нас в дружине осталось, кому пойдет? – спросил я.
– Отрок спрашивает, а многомудрые мужи вопросов не имеют? – князь улыбнулся. – Да я уже привыкший к тому, что Господь Бог наделил тебя великим умом. Получите все половину от того, что имеем. Распределю на всех воинов.
Переночевали
