горизонте появилась проводница, злорадно улыбаясь.
– Ничего не могу сделать, – развела она руками, – начальник поезда дал указание.
– Какое указание дал начальник поезда? – с другой стороны вагона появился Высоков.
В одной руке он нес коробочку с пирожными, второй периодически держался за стену вагона, поезд качало.
– К нам подселили двух женщин, – чуть не плача повернулась к нему Слава, – а наши вещи перенесли на верхнюю полку.
Андрей аккуратно протиснулся мимо Славы в тесном коридоре купейного вагона, на мгновенье крепко прижавшись к ней, и заглянул в купе.
– Какой мужчина! – послышалось оттуда, – да еще с пирожными! Вы вовремя!
– Эти пирожные для моей невесты, – ответил он, ставя коробку подальше на верхнюю полку.
– Это вот та пигалица, твоя невеста? – заржала одна из теток, – да ты, милок, женщин настоящих не видел! Заходи! Покажем и расскажем!
– Вы прекратите это безобразие? -обратился он к проводнице.
Та с улыбкой пожала плечами.
– Отлично, – сказал он, схватил Славу за руку и потащил за собой, слегка толкнув проводницу в ее купе.
– В штабной? – пропищала сзади Слава, пытаясь не упасть.
Она напоминала себе сейчас Пяточка, которого за руку тащит Винни-Пух.
– Да.
В купе начальника поезда оба предъявили удостоверения и объяснили, что едут в командировку, что везут секретную документацию, и у них выкуплено полстью купе.
Последней фразы было достаточно, чтобы начальник поезда нацепил форменный пиджак, фуражку и ринулся в их вагон. На крейсерской скорости он рассекал узкие коридоры вагонов. Проводница, завидев его, вся как-то сжалась, мгновенно переселила упирающихся соседок свое купе, перестелила постели Андрея и Мирославы, убрала купе, а потом с обреченным видом отправилась к себе, где ее ожидал начальник.
***
Командировочные закрылись в купе. Слава села на свою полку и заплакала.
– Мирослава Игоревна, – удивился Высоков, – что за слезы? Все же хорошо закончилось!
Ну не станет же она объяснять этому огромному оперу, что ее очень задели слова тех теток. Они, как и все окружающие, считают, что Слава не может заинтересовать мужчину. А еще она вспомнила те ощущения, когда он своей огромной, как лопата рукой, сжал ее маленькую ладошку, а она сразу почувствовала себя защищенной. А сейчас он вытирает ей слезы салфеткой, поддерживая свободной рукой ее лицо за подбородок.
А потом произошло странное, Слава обняла его ща шею, уткнулась носом в грудь и разрыдалась в голос.
Высоков одной рукой оторопело почесал репу, второй успокаивающе гладил ее по спине. Он не знал, что делать дальше. Вернее знал, но не решался. Был бы это кто-то другой, он давно бы подхватил ее на руки, усадил на колени и успокоил бы. Уж он точно знал, как успокоить, поцелуй еще никому не помешал. Но не ее, не Мирославу.
Так они и сидели в неудобных позах друг напротив
