и быстро ушла. Лязгающего звука засова Соловейка так и не услышала.
Уснуть никак не получалось. Соловейка едва могла усидеть на месте, заплетала и расплетала толстую, длинную косу. Она то подходила к окну, то прислушивалась к затихающему терему. Последней по коридору прошлась старуха-ключница, гремя своей огромной связкой. Никто на открытый засов комнаты внимания не обратил. Соловейка сидела у окна и ждала, когда в утренней серости снова появится дюжая фигура отца. И он действительно прошел через задний двор мимо факела за частокол. Соловейка схватила приготовленные ботиночки, прижала их к груди, чтобы не топать по лестнице, и осторожно выскользнула в коридор. Сердце так оглушительно колотило в груди, будто хотело весь терем перебудить. Соловейка босиком сбежала вниз, тихонечко отворила дверь и оказалась на улице.
Там было еще почти темно. Холод сразу же схватил её за руки и плечи, скользнул под рубашку. Ледяная, пожухлая трава как собачья пасть колко хватала за ноги. Соловейка, выдыхая холодные облачка, добежала до частокола. Как быстро без неё наступила осень. Казалось, вот-вот и снег пойдёт. Тоненькая рубашка совсем не грела, как бы Соловейка не растирала руки ладонями. Может, вернуться назад, в густо натопленный терем, каждым бревном отдающий своё тепло? И зачем кому-то уходить из тёплой постели в такое неприглядное, серое и холодное утро. Ну теперь уж точно понятно – невозможно в такой холод купаться. Может, вернуться домой?..
Но дорога так легко спускалась по холму, ноги сами несли Соловейку вниз, где Ольха поворачивала в диких зарослях ивняка и облепихи. Было очень тихо, даже птицы еще не пели, только ветер едва слышно пролетал через раскидистые кусты, да где-то вдалеке слышался плеск воды. Неужто и правда?
Удивлённая Соловейка забыла о холоде, забралась в самую гущу колючей облепихи, она обнимала её длинными ветками. Вздрагивая, девушка пробралась поближе к воде и, отогнув осыпанную желтыми ягодами ветку, глянула вперёд. Там, на самой середине Ольхи, широко загребая воду, плыл князь Остромысл. Соловейка изумлённо хлопнула себя ладонями по щекам – невероятно! Но тут рыхлая земля, смешанная с песком, поползла из-под ног. Ветки вцепились иголками в щеки Соловейки, но не смогли удержать. Вместе с землёй она скатилась с высокого, крутого берега, оставляя клочки рубахи на ветках, и с визгом рухнула в обжигающую ледяную воду. Она будто разорвала судорогой ноги, схватила за горло и утянула вниз на бездонную глубину, не позволив вскрикнуть хотя бы раз.
***
Князь Остромысл наслаждался ледяной водой, пробирающей до самых костей. Потом он набирал воздуха в грудь и позволял реке себя утопить. Вода смыкалась над головой, глубина обнимала, как продажная невлюблённая девка. И когда в лёгких уже начинало жечь, князь отталкивался от дна, делал три широких взмаха, и выскакивал над водой живой. Родная река на родной земле прибавляла сил. Остромысл врезался в неё грудью, вслушиваясь в утреннюю тишину.
Но тут что-то зашуршало, а потом и завизжало. Князь резко повернул голову и с удивлением увидел,
