Герман.
– Идите куда шли, – сказал им Алексей Маркин.
– Мы то пойдём, – сказал Герман, – но ты ему скажи, чтобы Витя нашу Пушицу не крал? Возьмёт, положит её в мыльницу или табакерку и прощай Анюта. Она ведь такая маленькая, но не одинокая мы её в обиду никому не даём.
– Я кому сказал марш отсюда в свой туалет, – повысил на них голос Алексей, после чего они пожали руку Виктору и быстро отошли.
– Не обращайте внимания на них? – извинился он за своих коллег, – мы Анюту все опекаем. Любим мы её и берёжём от дурного глаза. Она и так много испытаний прошла за свою жизнь и надо заметить, что иной мужчина сломался бы от тех невзгод, которые наваливались на неё.
– Да я наслышан о её неприятностях, – сказал Виктор, – но она вскормлена суровыми условиями тундры. Стойко переносит жестокие подносы судьбы. Крайний Север характер отжигает до микрометров, в особенности людям вашей мужественной профессии!
– Спасибо Виктор, – поблагодарил его геолог и протянул ему ещё раз руку, – красиво сказали, но Анюта осталась женщиной, чувствительной и впечатлительной. Нос по ветру держит, того и гляди перемётнётся в один прекрасный день от нас к случайному пассажиру. А нам без неё плохо будет. Я обратил внимание, как она продолжительное время держала голову на вашем плече. Вот и забеспокоился.
– Простите Алексей? – обратился Виктор к геологу, – у вас семья есть?
– А как же, – у меня жена и два взрослых сына в Красноярске. Там квартира у меня большая. В общем, я человек по жизни обеспеченный.
– А вы думаете, Анюте не хочется создать семью?
– Да мы не против семьи, – главное чтобы хлюстом не оказался, как её первый муж. Умный был, но вероломный. Я его сам лично не знал, но наше высокое начальство его помнит. Он поганец хотел показать ей седьмое небо, но вместо него показал свою ничтожную душонку. Вот так Виктор.
– Теперь я понял возникновение слёз на её глазах, – сказал Виктор, – у неё название песни ассоциируется с неудачным замужеством.
– Ерунда, – перебил его геолог, – она о нём давно забыла, я же говорю, что она чувствительная и впечатлительная, а игра Боба с любого слушателя может слезу давануть.
– Кстати ваш аккордеонист наверняка в прошлом профессиональный артист, – выдвинул свою версию Виктор и разлил по фужерам вино.
Они выпили, и геолог толстыми пальцами извлёк с тарелки небольшой кусок рыбы, положил её на вилку и ударил по ней. Рыба без помех залетела к нему в рот. Он проглотил её и, посмотрев на соседние столики, шёпотом промолвил:
– Зек он профессиональный – это точно. А аккордеонист он от бога. Нот не знает, обладает абсолютным слухом. Мальчишкой говорит ещё научился, когда услышал песню Владимира Трошина «По ночной Москве». С тех пор и заболел этим аккордеоном.
Он встал и, пожав руку Виктору, сказал:
– Если желание есть подтягивайтесь с Анютой
