style="font-size:15px;"> обращение крестьян к Боншампу
Возглавить фактически безоружную толпу крестьян, против хорошо вооруженной профессиональной армии республики (конечно, роялисты-офицеры покинули армию, но там оставалось не мало, офицеров республиканцев, в том числе и дворян по происхождению)?!
– Вы хоть понимаете, что ваша борьба безнадежна, и вы обречены на неудачу, – пытался вразумить Боншамп крестьян, но они взывали к его чести, дворянина и офицера дававшего присягу Королю, и Шарль Мельхиор дал согласия стать их командиром.
– Хорошо, вы приняли безвозвратное решение пожертвовать всем во имя святой цели, которую желаете защищать, и клянетесь никогда не отступиться от него?. Да! Да! – хором закричали они, – Клянемся! Клянемся!.
– Поклянитесь же мне, хранить верность нашей святой вере, нашему юному королю, закованному в кандалы, дайте слово нашей монархии и нашей стране.
Все с готовностью принесли этот обет, сопровождая его шумными одобрениями.
– Да здравствует король, да здравствуют принцы, и пусть мы умрем, если это нужно для защиты трона и алтаря!
Перед отъездом, он попрощался с семьей и во главе колонны отправился в Сен-Флорен. Боншамп хотел ехать верхом, но крестьяне воспротивились и упросили его идти пешком, так же, как и они сами.
На прощанье, он сказал жене.
– Запасись храбростью, и удвой свое терпение и смирение, они понадобятся тебе. Мы не должны обманывать себя; мы не должны стремиться к мирским наградам – это будет ниже чистоты наших стремлений и святости нашей цели. Мы не можем даже позволить себе людскую славу: гражданские войны никогда ее не дают. Мы увидим, как горят наши дома, мы будем ограблены, преследуемы, загнаны в ловушку, оклеветаны и возможно принесены в жертву. Поблагодарим Бога за то, что он даровал нам это убеждение, поскольку нам может быть даровано предвидение, удваивающее достоинства каждого нашего поступка, дающее нам возможность предвкушать удовольствие от того священного чаяния, которое твердо и непоколебимо в опасности, и настоящего героизма, проявляемого в поражении. Наконец, пусть наши души и мысли поднимутся к небесам, и там мы найдем ориентир, который не позволит нам заблудиться, силу, которую ничто не пошатнет, и несметную награду за наши теперешние труды.
Она потом запишет в своих мемуарах.
– Мое сердце разорвалось на части, когда я наблюдала, как уходит мой муж, в одиночестве и пешком, окруженный нестройными рядами крестьян. Я осталась в Баронньере с двумя маленькими детьми, сыном и дочерью. Я тогда была беременна, и это было причиной, помешавшей мне последовать за супругом. Он писал мне обо всех новостях и слал по два-три письма в день. Никогда я не проливала столько слез, как за время той разлуки.
Войдя в город, Боншамп остановился в доме администратора Мишелина, известного своими
