уже любил, слониху ультра Нину,И с нею по утрам устраивал он жим.
Я вновь пошла к слону, что ходит в зоопарке,
По остреньким камням, ступая по шипам,
А слон уж без меня в любовной был запарке,
И хоботом своим любви дал по губам.
Смотрю, в вольере есть опять его слониха,
Не лезу между них, раздавят только так,
Слониха воду пьет, как бывшая купчиха,
И выпила она водички целый бак.
А рядом жил павлин, ходил по клетке тихо,
И только иногда все перья раскрывал,
И в веере хвоста, жар птицы жило лихо,
И голосом своим любимую он звал.
По парам разбрелось зверье по старым клеткам,
И в новый зоопарк слониха собралась,
И там уже вольер стоит за новой сеткой,
Все для любви слона, и их небесных ласк.
«Звери, как аборигены…»
Звери, как аборигены,
На природе и в лесу,
Перенос в любви всех генов,
Но из волка, да в лису.
Волк сказал лисе – девице,
Что она, увы, не та,
Хуже, мол, его волчицы,
Что с волчицей – красота!
А лисица рассердилась,
Волка хлопнула хвостом,
Перед ним не извинилась,
Все припомнит на потом.
Волк в лесу замерз немного,
Прогнала его лиса,
У лисицы дома строго,
В нем тепло, в нем все краса.
Ну, зачем сказал он глупость,
Ведь волчица – то бедна,
И едет он к ней понуро,
В шапке снега – седина.
«Трудно надменный свой лик сохранить…»
Трудно надменный свой лик сохранить,
Спину не гнешь, так сгибаются мысли,
Словно по жизни свою тянешь нить,
Чуть задержался, тебя, словно смыли,
Бурые волны надменных лесов,
Солнце в себе сохранили остатки,
Времени года прошло колесо,
Люди живут в нищете и достатке.
Будто листва, золотится еще,
Несколько дней – до весны улетела.
Трудно узнать, что теперь хорошо,
Лучше б не гнуть в след ни мысли, ни тело.
Любит – не любит, прозрачная нить,
Ценит, оценит, оплатит расходы,
Можно на свете любимой прослыть,
Если читать чьи-то мысли, как коды.
Можно листвой любоваться и все,
Бедная будешь, листочки считая,
Жизни не то вновь промчит колесо,
Будешь с листвою осеннею таять.
«Архитектура вновь ускорила реванш…»
Архитектура вновь ускорила реванш,
Домов прекрасный вид, как ноты для оркестра,
Машины здесь шуршат, играя новый марш,
А вон студент спешит из некого семестра.
Поток машин бежит асфальтовой волной,
Несется мимо лиц прохожих, их улыбок,
Дома, дома, дома, идут сплошной стеной,
И старые дома, внизу, как слепок глыбы
Вонзился
