игры не разрешали. Лишние эмоции, связанные с азартом, не шли пациентам на пользу.
Брошенный им пульт проехался по доске, сбив половину фигурок. Старик, казалось, не обратил на это ни малейшего внимания. Медленно взяв пульт, он как обычно начал искать канал с мультфильмами. Игра в шахматы не приносила Ди удовольствие, играл он только ради того, чтобы Итан вернул контроль над телевизором.
Итан давно потерял надежду обыграть Ди, но периодически пытался, в перерывах между чтением. Ему не было особого дела до других пациентов, он общался только со стариком, хотя тот в свою очередь редко обращал на него внимание.
Старика звали просто Ди, из-за буквы D, которую он постоянно рисовал у себя на груди и, если не находил никаких пишущих предметов, рисовал всем, что попадалось под руку, считая себя супергероем. В лечебнице он оказался после попытки остановить угоняемый автомобиль, прыгнув точно на лобовое стекло вперед головой. Как ни странно, свою машину от угона он спас, угонщик сбежал, а для родных это стало последней каплей. Теперь старик ждет своего часа у маленького телевизора, с черепно-мозговой травмой, периодически выдавая какой-то сумбур за мудрые фразы. Возможно, именно это и привлекло Итана, старик был идеальным слушателем и подопытным.
Сам Итан оказался в клинике благодаря связям своего дяди, который позаботился, о том, чтобы его племянник прошел курс терапии вместо обитания в тюремной камере. Минимизируя тем самым излишнее внимание и последствия, которые могли возникнуть в случае уголовного преследования. Причиной такого жизненного поворота стали несколько драк, которые по словам очевидцев и потерпевших начал сам Итан.
Последняя произошла в баре не далеко от его дома, мимо проезжающий патруль быстро среагировал на вызов и на всякий случай задержал всех, кто был в заведении. На медицинском освидетельствовании с легкой руки дяди – Итану прописали глубокую депрессию. Объясняя данное состояние потерей семьи в раннем детстве, от которой он так и не оправился, в совокупности с опьяняющими веществами, которые, к слову, он никогда не принимал.
На деле все было намного сложнее. Примерная, семейная идиллия, рассыпавшаяся за несколько дней, вырвала его из детских, беззаботных иллюзий. Заставляя ребенка испытывать вполне себе взрослые оттенки привычных чувств. Злость, ненависть, бессилие и осознание потери съедали неподготовленную для них детскую психику. Несмотря на это, он редко бросался в крайности и произошедшие нарушения закона были скорее исключением, чем системой.
Размышления Итана прервал санитар:
– Итан, – позвал он парня через всю комнату. – Вставай, пора к доктору Льюису на исповедь.
– О, наконец-то, думал выйду отсюда без пары психо-советов и прощальных слез, – улыбнулся Итан.
Все уже привыкли к его шутливой дерзости и не обращали внимания, тем более что с ним никогда не было проблем. С виду Итан не представлял никакой угрозы. Он был чуть выше среднего роста, худой, его темные волосы были короче, чем им требовалось для того, чтобы
